Иллюстрация Олега Добровольского
Согласно полученной картине, больше всего блондинов в Нидерландах (71%), во Франции же преобладают коричневые волосы (84%; блондинов всего 12%). Одновременно во Франции больше всего глаз промежуточного цвета — зеленых или «янтарных» (44%). Голубых глаз меньше всего в Армении (3%), больше всего в Исландии (75%) и т. д. А есть ли связь между цветом глаз и волос? Оказывается, если у человека голубые глаза, то он будет блондином с вероятностью 80%! У меня глаза голубые, а волосы темные, значит, я в эти проценты не попадаю. Правда, данных по России в исследовании нет☹
Вообще-то, данных по бывшему СССР опубликовано немало, просто авторы исследования не умеют читать по-русски. См., например, [496], [497].
А вот если глаза карие, то вероятность темных либо светлых волос практически одинакова (51%/48%) [474].
Какую роль в распространении светлых локонов сыграл половой отбор? Волосы, безусловно, — важный сексуальный стимул. Недаром во многих традиционных культурах женщины обязаны скрывать свою красоту под головным убором, коротко стригутся или даже бреют голову, как, например, замужние ортодоксальные иудейки. Светлые волосы издавна считались атрибутом чистоты и непорочности, в то время как темные ассоциировались с мужественностью и агрессивностью. Мифы и легенды повествуют о золотоволосых принцессах, сражающихся с ведьмами-брюнетками. Ангелы, святые, богини и богоматери предстают в образе прекрасных белокурых дев. Много говорится о культе блондинок в американском обществе. Утверждается, что из десяти американок девять выбрали бы стать блондинками, тем более что сейчас этот вопрос решается легко [498].
Связан ли цвет волос с прочими качествами человека? Насколько эта тема волнует людей, далеких от науки, вы можете убедиться по количеству анекдотов и сексистских шуточек про «глупых блондинок». Но вопрос занимал не только хохмачей, но и исследователей, которые всерьез пытались выяснить, соответствуют ли действительности стереотипы о невероятной привлекательности светлых волос. Как водится, одни опросы показывали, что джентльмены предпочитают блондинок. Согласно другим, разницы в предпочтениях не обнаружилось, а в некоторых на первое место по привлекательности выходили обладательницы темных кудрей. При этом и мужчины, и женщины, даже если не считали блондинок особо красивыми, оценивали светловолосых дам как более молодых и здоровых — важные качества при выборе спутницы [499].
Ученые не удовлетворились простыми опросами — это скучно. Гораздо интереснее организовать остроумный эксперимент. В одном из исследований добровольцы — юноши и девушки — приставали к прохожим на улице с просьбой разменять деньги. Фокус в том, что волонтеры надевали попеременно светлые и темные парики. Экспериментаторы ожидали, что светловолосые найдут больший отклик. Однако испытуемым было все равно, какого цвета шевелюра у приставучего прохожего. Замечено только, что мужчины охотнее помогали женщинам вне зависимости от оттенка их волос. Но, может, дело в слишком маленькой выборке — всего несколько десятков человек [498]. К тому же размен денег «не зажигает». Другое дело — автостоп! Кто откажется подвезти очаровательную блондинку? И действительно, в эксперименте, проведенном во Франции, мужчины-водители заметно чаще тормозили, чтобы подобрать обладательницу светлых волос, нежели брюнетку. Если же за рулем находились женщины, они останавливались с примерно одинаковой частотой, какого бы цвета парик ни был у голосующей дамы.
По правилам исследования, когда машина останавливалась, девушка должна была объяснить водителю, что проводится психологический эксперимент, и «тепло поблагодарить его». Неподалеку на всякий случай дежурил охранник, готовый прийти на помощь, но, как пишут, обошлось без конфликтов, несмотря на то что в процессе опыта удалось тормознуть около 300 машин [499].
Иллюстрация Олега Добровольского
Такие веселые эксперименты организовывал французский психолог Николя Геген, который не ограничился автостопом. Помимо этого, он выяснил, что белокурые официантки получают больше чаевых от клиентов-мужчин [500] и что, если женщина уронила перчатку, у светловолосой дамы больше шансов, что мужчина побежит возвращать ей потерю [501]. Наконец, кульминацией стало исследование в ночном клубе! (Ребята, у нас здесь еще один кандидат на Шнобеля.) Эксперимент номер 1. Девицы в разных париках — светлых, коричневых, черных и рыжих — должны были сидеть у танцпола и делать вид, что «ждут молодого человека», а наблюдатель фиксировал, сколько парней попытаются «склеить» девушку в течение часа. Эксперимент номер 2: юноши, тоже в париках, пытались приглашать девушек на медленный танец. При этом волонтеры произносили стандартную фразу: «Привет, меня зовут Антуан. Хочешь потанцевать?» И это не просто так: ведь предыдущие исследования показали, что именно такая формула чаще всего используется в ночных клубах! В случае отказа юноша говорил: «Как плохо. Может, в следующий раз?» Если же бедняжка соглашалась, парень огорошивал ее сообщением, что она попала в эксперимент, а затем к ней подходила волонтерша, рассказывала об исследовании и предлагала заполнить анкетку, а также давала визитку с телефоном: «Позвоните, чтобы узнать о результатах» (и это тоже не просто так — таковы рекомендации этического комитета). Увы, ни одна из жертв… т. е. участниц эксперимента, не перезвонила, но некоторых девушек, оставивших свой номер, удалось задействовать в дальнейших опытах. Да, я же не рассказал о результатах. Они примерно такие же, как в предыдущих тестах: к блондинкам мужчины подходили чаще. Парням же светлый парик не давал никаких преимуществ [502].
А следующий вывод исследования обескураживает: заметно менее привлекательными оказались обладатели рыжих париков — и мужчины, и женщины. Французы, опомнитесь! Вы что это?
Если доверять таким экспериментам, половой отбор действительно работает в пользу женщин со светлыми волосами — но по каким причинам? Потому ли, что блондинка выглядит моложе и здоровее или более женственно? Или даже потому, что на коже бледных светловолосых красавиц легче заметить признаки анемии, желтухи, кожных болезней? Влияют ли культурные традиции или, как и в случае с глазами, действует частотно-зависимый отбор в пользу редких вариантов [503]?
Работу такого отбора у человека много раз проверяли именно на цвете волос. В одном из экспериментов, проводившемся в 1983 году, мужчин просили оценивать привлекательность фотографий женщин, среди которых чередовались брюнетки и блондинки. Оказалось, что чем реже в серии снимков встречалась брюнетка, тем выше была вероятность, что ее предпочтут остальным [504]. Выходит, отбор работает. И выше всего, по-видимому, ценится крайнее проявление редкой особенности. Так, по статистике, если на обложке журнала Maxim изображена блондинка, то ослепительно светлая, а если брюнетка — напротив, радикально темная, хотя в обычной жизни чаще увидишь промежуточные варианты [505]. А женщины, решающие перекраситься, часто хотят сменить распространенный цвет волос на более редкий [506].
Но не радуйтесь раньше времени, поскольку исследования, проведенные относительно недавно, противоречат как опыту 1983 года, так и друг другу. В одном эксперименте, отвечая на вопросы анкеты, мужчины выбирали из возможных типов волос не редкий, а напротив, обычный вариант как самый привлекательный. Обладатели коричневых шевелюр — самых распространенных в регионе, где проводился опрос, часто предпочитали именно коричневоволосых партнеров [506]. Получался тоже частотно-зависимый отбор, но в обратном направлении, т. е. когда выбор делается в пользу наиболее привычного. В другом опыте исследователи сначала знакомили испытуемых с определенным набором фотографий. Волонтерам показывали подряд 18 изображений женщин, среди которых, например, отсутствовали блондинки (или брюнетки, или рыжие). Затем следовали девять фото, где уже встречались обладательницы всех типов волос. Перерыва между первым и вторым набором не было, испытуемые просто оценивали 27 картинок. Экспериментаторы рассуждали так: если работает частотно-зависимый отбор редких типов, люди должны предпочитать тот вариант, который отсутствовал в первой части теста. Однако ничего подобного: в тесте, через который прошло более 2000 человек разных рас, мужчины в любой ситуации оценивали блондинок выше, чем брюнеток или рыжих. Женщины, напротив, предпочитали темный цвет волос. Правда, когда результаты разделили по расовому признаку, оказалось, что блондинки лидируют у мужчин за пределами Европы. Для европейских представителей сильного пола разницы между блондинками и брюнетками вообще нет. В любом случае, согласно этому исследованию, частотной зависимости предпочтений не обнаружилось [507]. Почему не сходятся результаты разных исследований? Традиционное объяснение, которое подходит всегда, подойдет и здесь: потому, что совсем по-разному организованы эксперименты. Объяснение подходит, но не утешает. Если разный дизайн исследования дает противоположные результаты, то как же нам докопаться до истины? Значит, нужно более тщательно организовывать эксперимент. Выборка должна быть достаточно большой и репрезентативной, т. е. отражать всю изучаемую совокупность людей. Например, посетители французских ночных клубов — не факт, что хороший вариант, если нас интересует поведение всех европейцев. Да и сам тест должен исключать возможность искажений. А что, если волонтерам было неудобно в париках или они чувствовали себя несколько по-дурацки и поэтому действовали неестественно? К последнему из опытов тоже есть вопросы. Достаточно ли нам просмотреть 18 фотографий, чтобы какой-то цвет волос превратился из привычного в редкий? Я в этом не уверен.
Кстати, в обоих последних опытах опять в пролете оказались рыжие, которых стабильно выбирали реже других. Да что не так с этим миром? Мы ведь очень любим рыжих!
Психологи могут пока лишь гадать о причинах популярности того или иного цвета волос. А тем временем генетики для решения очень приземленных задач ищут «ген блондинок». Конечно, я использую сейчас вульгарный журналистский жаргон. Но разобраться с тем, какие генетические варианты «осветляют» вашу прическу, важно хотя бы с точки зрения криминалистики.
Механизм пигментации волос довольно сложен: меланоциты в волосяной луковице производят пигмент для формирующегося стержня, а рулит этим, как и всем ростом волоса, особая структура в основании луковицы — волосяной сосочек, регулирующий активность меланоцитов. Гены, управляющие таким процессом, должны, по идее, быть даже более разнообразны, чем гены кожной пигментации. Цвет волос — еще и самый генетически предопределенный признак: наследуется на 97%.
Рассказ о генетике пигментации я начал с гена MC1R, который известен прежде всего связью с рыжими волосами. В 2018 году к MC1R добавилось еще восемь «рыжих» генов, в сумме предсказывающих рыжину с вероятностью более 90%. А вот число генетических вариантов, ассоциированных со светлыми волосами, в этом же исследовании перевалило за 200 [508]! Интересно, что среди полученного списка генов порядка 70% влияют не на саму пигментацию, а на процесс формирования волос и кожи (!). Ведь количество меланина в волосе зависит не только от того, сколько его производится меланоцитами, но и от того, как пигментные клетки «общаются» с клетками, образующими волосяной стержень. Семь генов из перечня связаны с формой волос. Авторы полагают, что она влияет на способность волоса отражать свет, а от того, блестит он или поглощает световые лучи, зависит восприятие цвета. В одном исследовании даже обнаружили, что светлые волосы тоньше темных (правда, на статистике всего 36 человек [509]). Такова мультигенная природа признака: цвет определяется и работой пигментных клеток, и взаимодействием их с другими клетками, и даже тем, как волос отражает свет, и, возможно, еще какими-то факторами, пока что неизвестными.
Несмотря на это, «ген натуральных блондинок», на радость журналистам, все-таки объявился. Во всяком случае, это следовало из публикаций в СМИ 2014 года, а виновником оказался наш старый знакомый — KITLG, он же «ген колюшки», который влияет на формирование меланоцитов и таким образом — на цвет кожи. Но KITLG управляет развитием меланоцитов не только в эпидермисе, но и в волосяных фолликулах. Как оказалось, определенная мутация в регуляторном участке ДНК, расположенном перед геном (снип rs12821256), приводит к появлению белокурых локонов. Вероятность, что волосы будут светлыми, повышается, если одна или обе копии снипа содержат вариант С. Для проверки исследователи внедрили человеческий фрагмент ДНК, включающий этот снип, мышиным эмбрионам. Убедившись, что данный вариант гена работает в клетках кожи и волос, они протестировали три версии гена:
— с «блондинистым» вариантом снипа rs12821256 (С);
— с предковым вариантом (Т);
— с геном с напрочь удаленным участком, включающим этот снип.
Предковый вариант отлично работал в клетках эпителия. По сравнению с ним у гена с удаленным снипом активность упала на 73%, а у варианта «блонд» — всего лишь на 22%. По-видимому, в этом месте ДНК находится усилитель работы гена — «энхансер», и даже снижения его активности на 22% оказалось достаточно, чтобы у родившихся мышат заметно посветлела шерсть. Интересно, что эта мутация влияет только на цвет волос, но не затрагивает глаза. Результат дался ученым непросто: снип находился далеко от гена (на расстоянии 350 кб), в месте, считавшемся «генной пустыней», и мутация ослабляла работу гена всего на 20% с небольшим. Такая ситуация — вероятно, распространенный случай, поэтому генетикам бывает сложно найти конкретную причинную мутацию и выяснить ее роль. Но, как видим, задача решаема.
«Светлый» вариант KITLG распространен в Северной Европе и крайне редок за ее пределами. Чем не «ген блондинок»? Вероятно, тем, что, как уже говорилось, со светлыми волосами связано множество других генов, помимо KITG [510]. В последнем метаанализе (по двум исследованиям, охватывающим около 300 000 европейцев) выявили 258 снипов, ассоциированных с цветом волос, причем бóльшая часть — ранее неописанные варианты. Модель, полученная путем комбинации этих вариантов и снипов из криминалистической системы HirisPlex, предсказывает светлые волосы с вероятностью 74–79%, черные — 81–91%, рыжие — 84–87% [511].
Мы сосредоточились на Европе, подразумевая, что в других частях света нас ожидает унылое каштановое однообразие. Но это, конечно, не совсем так. Хотя северные европейцы славятся светлыми волосами, белокурые люди встречаются в самых неожиданных местах. Известны, например, светловолосые аборигены Австралии, кавказцы или индейцы. А еще блондинов очень много на Соломоновых островах в Океании. Удивительно, ведь рядышком экватор. Живут тут очень темнокожие люди, одни из самых темных за пределами Африки. И все же 5–10% населения Соломоновых островов — блондины. С чего бы это? Наверняка не обошлось без участия европейских моряков. А кто-то даже предположил, что «соломоновы блондины» не от рождения такие, а обесцвечены или покрашены известью. Однако многие антропологи доказывали, что светлые волосы могли возникнуть на островах сами по себе, без «гуманитарной помощи» из Европы. Точку в вопросе поставило исследование 2012 года. Проанализировав ДНК черноволосых и белокурых островитян, генетики установили, что причина светловолосости — единственная мутация в гене TYRP1. Мы упоминали его в связи с редкой формой альбинизма OCA3. Блондины Соломоновых островов обладают двумя копиями мутантного гена. Этот вариант TYRP1 встречается у 26% населения островов, а за пределами Океании полностью отсутствует. Европейских моряков можно больше не подозревать — блондины на Соломоновых островах свои, доморощенные, а перед нами уже второй пример параллельной эволюции у человека [512]. Напомню первый: посветление кожи происходило независимо на западе и на востоке Евразии. Только если в том случае речь шла о приспособлении к недостатку солнца, то на Соломоновых островах нам будет непросто подобрать условия, выживать в которых помогали бы светлые волосы. Если они, к примеру, снижают нагрев, то почему у большинства экваториальных популяций волосы темные, а самая высокая концентрация блондинов — на севере Европы? Скорее, речь идет о нейтральных или даже слабовредных мутациях, которые могут сохраняться в небольших изолированных популяциях по воле случая. И, конечно, не забываем половой отбор — как и в других примерах, мог сработать высокий спрос на необычных светловолосых невест или женихов.
Полезный урок: внешнее сходство далеко не обязательно означает генетическое родство. Собственно, об этом знали и раньше, но здесь такой красивый пример, да еще и про нас самих.
А вот вам еще пример параллельной эволюции, но уже не про человека. Если вы помните, в рыжих волосах орангутана, как и у людей, много феомеланина. Ученые полагали, что причина такой расцветки у «лесного человека» сходна с человеческой, — поломался ген MC1R. Однако оказалось, что у орангутанов этот ген, хоть и отличается от человеческого, вполне функционален, так что эти удивительные обезьяны порыжели каким-то другим, особым образом [513]. Конвергенция, однако!
Наконец, о популярном утверждении, будто бы блондинки скоро неминуемо вымрут. Якобы приток темноволосых людей на север Европы, распространенность красок для волос и изменения моды приводят к тому, что натуральные блондины становятся «краснокнижной» редкостью. «За последние 50 лет число блондинок стало втрое меньше», — писали СМИ несколько лет назад. «Рецессивный ген светловолосости должен рано или поздно исчезнуть совсем» — в 2002 году такая новость появилась со ссылкой на Всемирную организацию здравоохранения. В изданиях типа Sunday Times сообщалось, что ученые даже определили время и место, где закончит свои дни последний блондин: случится это в Финляндии в 2202 году. Вероятно, год был получен путем добавления 200 лет к текущей дате, а Финляндия выбрана как страна с самым светловолосым населением. Впрочем, ВОЗ тут же сообщила, что никогда не делала подобных утверждений. Небольшое расследование показало, что идея о вымирании светловолосых витает в воздухе уже лет 150, а воз и ныне там…
Оказывается, о том, что хрупкие и неприспособленные блондинки исчезнут в ближайшие 50–140 лет, газеты писали в 1961 году. Еще раньше, в 1906 году, публиковался такой же прогноз, только с более оптимистическим сроком — блондинкам отводили на вымирание шесть веков. Забавно, что ссылались при этом на выступление майора Вудруффа — того самого, который написал книгу о вредности солнечного света для людей. Похожие публикации выходили и в XIX веке. В 1890 году репортер журнала Illustrated American сообщал о нехитром опыте: прогуливаясь по Бродвею, он насчитал за 15 минут 200 женщин, но только 13 блондинок, причем две из них — очевидно, обесцвеченные! Вывод, по мысли журналиста, из такой вопиющей статистики следовал только один: светлые волосы скоро пропадут, поскольку жениться теперь предпочитают на брюнетках. И даже эта статья оказалась не первой — в публикации 1865 года, посвященной моде на блондинок в Париже, уже решительно опровергались слухи об исчезновении светлых волос, распространявшиеся в годы Гражданской войны в США [514].
Что же говорит наука? Даже если представить, что «рецессивный ген блондинок» существует, нет никаких генетических правил, предписывающих рецессивным или любым иным признакам исчезать. Рецессивный вариант гена не проявляется, если представлен в геноме только одной копией, но при этом вполне может передаваться по наследству из поколения в поколение. Именно поэтому у двух кареглазых родителей может родиться чадо с голубыми глазами — два рецессивных варианта сошлись вместе.
Исчезнет генетический вариант, только если станет очень вредным, например, связанным с серьезной болезнью, — в таком случае против признака будет работать естественный отбор. Либо, если речь идет об очень маленькой изолированной группе людей, признак может пропасть случайно. В большой же популяции генетический вариант будет существовать неограниченно долго, и даже если его частота упадет, он не сгинет совсем, а обладатели редкой красивой особенности станут лишь еще более ценными и желанными. Не стоит беспокоиться за блондинок, они не пропадут.
Книга Александра Соколова «Странная Обезьяна» на сайте издательства
