Сколько российских экспедиций работает сейчас в Египте? Насколько велик вклад российских египтологов?
Первым российским египтологом, проведшим полевой сезон в Египте, стал Владимир Семенович Голенищев. В 1888–1889 годах он решил провести раскопки сразу в Верхнем Египте, Нижнем Египте и в Фаюмском оазисе. Увы, эти работы не получили своего продолжения. Во время международной кампании ЮНЕСКО по спасению памятников Нубии на юге Египта работала Нубийская экспедиция Академии наук СССР. Раскопки и эпиграфические исследования проводились в течение двух сезонов с 1961 по 1963 годы. Однако и они не стали началом постоянной экспедиции в Египте. Вернуться в нильскую долину наши археологи смогли уже только после распада СССР.
В настоящий момент российские археологи работают в Гизе и мы очень надеемся, что в скором времени возобновятся работы в Фаюме, Мемфисе и Луксоре. Наши специалисты ведут регулярные раскопки в нильской долине со второй половины 90-х годов. Долго ли это? Если сравнивать опыт наших учёных с опытом французов, англичан, немцев, австрийцев, поляков, чехов, венгров и даже японцев, то становится ясно, что это совсем немного. Работы российских археологов в Египте вызывают интерес коллег, результаты раскопок востребованы. Однако нехватка специалистов и финансирования приводит к тому, что мы пока способны эффективно решать в Египте лишь локальные задачи.
Российская египтология внесла в мировую заметный вклад, однако известна она сегодня в мире в основном благодаря двум исследователям – Владимиру Семеновичу Голенищеву и Олегу Дмитриевичу Берлеву. В советские времена наша страна была изолирована от мирового научного сообщества, исследования отечественных египтологов, которые велись в основном в области изучения социально-экономических институтов, с трудом становились известны коллегам за рубежом. Сегодня ситуация изменилась: растёт число публикаций на иностранных языках, мы регулярно участвуем в международных конференциях и проектах. Хочется верить, что в Египте мы закрепились надёжно. Главное сегодня – это создавать собственные кадры: специализирующихся на памятниках в нильской долине керамистов, эпиграфистов, археологов, антропологов, археоботаников, палеозоологов и т.д. И здесь нам очень нужна помощь всех небезразличных к Древнему Египту людей.
Стало ли сложнее работать после революции?
Сразу после революции работать стало сложнее. Хранилище в нашей главной гробнице у подножия пирамид было ограблено. Разграблено было и хранилище наших коллег в Мемфисе. В 2011-2013 годах пострадали многие памятники, хранения и музеи по всему Египту. В 2012 году нам не хотели разрешать копать в Гизе, предложив ограничиться исследованием эпиграфики, архитектуры и керамики. Нам, впрочем, всё же удалось тогда провести археологический сезон, причём очень успешный. В последующие годы ситуация улучшалась. Однако сегодня перед Египтом стоят новые вызовы, один из которых – это терроризм. Вот уже два года для археологов остаются закрытыми оазисы Западной пустыни, где власти не дают работать из соображений безопасности. Лишь недавно археологи смогли вернуться к полноценным раскопкам в Среднем Египте.
Как местное население относится к истории своей страны (кроме стремления заработать на этом)? Ценит ли, знает ли?
Во времена Мубарака египетские чиновники сознательно старались знакомить население с древним прошлым своей страны. По всему Египту строились здания в «древнеегипетском» стиле, автобусные остановки и даже заборы украшались древнеегипетскими мотивами. Это имело двойной смысл. С одной стороны, власти пытались воспитать в населении уважение к памятникам древностей, чтобы создать надежную базу для развития туризма. Но главная задача была политической. Мубараку и его окружению было важно убедить население в том, что Египет – это не только арабская страна, это нечто большее. В школах учили: Египет имеет древнюю и самобытную историю. Это помогало Мубараку вести самостоятельную политику в арабском мире. Просвещение принесло известные плоды. В неспокойные дни вскоре после революции 2011 года, когда по Египту прокатилась волна грабежей археологических памятников, многие египтяне, в том числе молодежь, вышли на защиту древностей. В самое тревожное время живое кольцо из простых горожан окружило здание Каирского музея. Точно так же на защиту древнеегипетских памятников встали жители Луксора и многих других городов. Они организовывали патрули, дежурили у храмов и гробниц.
Я видел, что многие древние постройки в Египте сильно реконструированы, в некоторых случаях такое впечатление, что их собирали заново. Это действительно так? Нет ли риска, что при этом будет утрачена их "аутентичность"?
Это действительно так, многие памятники в Египте были реконструированы из отдельных деталей или реставрируются сейчас. Качество воссоздания изначального облика разное. Ранние примеры могут быть спорными, современные реставрационные проекты обычно имеют серьёзное научное обоснование и подтверждаются множеством аналогий.
Новый Большой Египетский музей планируют достроить к 2018 году. Зачем он нужен? Что изменится в представлении древностей, когда его откроют?
Проект Большого Египетского музея – это попытка создать в Каире современный исследовательский, музейный и культурный центр, который будет одним из крупнейших в мире. Здесь под одной крышей будут существовать выставочные пространства, лаборатории, учебные и лекционные залы, экспериментальные мастерские. В проекте приняли и принимают участие многие музеи и научные центры, сотни египетских и иностранных специалистов. Посмотрим, что из этого выйдет. Лаборатории комплекса уже начали свою работу. Именно туда, например, перевозятся сегодня деревянные части второй ладьи Хуфу, которую у пирамиды царя постепенно поднимают на поверхность японские специалисты.
Перевезут в него часть коллекций Каирского музея?
Да, всё верно. Часть коллекции Каирского музея, причем наиболее ценная, должна оказаться, в конечном счете, в новом здании.
Нынешнее население Египта является прямыми потомками древних египтян?
Зависит от того, кого мы будем называть прямыми потомками. Есть генетическое родство, а есть культурное, этническое. ДНК в останках древних египтян часто сохраняется довольно плохо. Основные причины – это жаркий климат долины и регулярные подтопления. Однако накопленной информации сегодня достаточно, чтобы утверждать, что в целом многие современные жители Нильской долины за пределами крупных городов генетически связаны с популяциями фараоновского Египта. В культурном же отношении влияние цивилизации Древнего Египта на современных жителей страны - как мусульман, так и на коптов - очень незначительно, хотя и проявляется во многих сферах жизни.
Что осталось в культуре современного Египта от древней цивилизации? Совсем ничего, или что-то всё-таки перешло к нынешнему Египту?
Опыт, накопленный древними египтянами за тысячи лет жизни в Нильской долине, не мог пропасть бесследно. Уже хотя бы потому, что даже к началу 20 века условия жизни и хозяйствования в Египте почти не отличались от эпохи птолемеевского и римского владычества. В египетский диалект арабского языка через коптский язык перешли отдельные древнеегипетские слова и устойчивые выражения. Хорошо зарекомендовавшие себя приёмы и практики древних египтян до сих пор используются в хозяйстве: наблюдая за работой в деревенской гончарной мастерской или в поле во время сбора урожая, может показаться, что перед вами ожили сцены из гробниц египетской знати времен Древнего царства. Иногда исследователи усматривают параллели с древностью в сохраняющихся в Нильской долине ритуалах и народных верованиях. Среди наиболее известных примеров - праздник в честь местного луксорского святого Абу эль-Хагага. Праздник этот включает традиционное шествие с моделью лодки, что в целом напоминает древнеегипетские праздничные шествия с ладьями богов.
Как осуществлялся перенос храмов при строительстве асуанской ГЭС?
Как известно, скальные храмы Абу-Симбела, выстроенные царём Рамсесом II для себя и своей жены Нефертари, оказались под угрозой затопления из-за строительства Высотной асуанской плотины. Операция по их спасению стала одним из самых известных международных инженерных проектов в 20 веке. В нём участвовали специалисты из более чем 50 стран мира. Для перевозки храмы были тщательно обмерены и описаны, после чего их распилили на 1036 блоков весом от 5 до 20 тонн. Место для сборки находилось недалеко, всего в 200 метрах дальше от реки, но при этом на 65 метров выше. В качестве замены природной скалы, которая вмещала храмы прежде, были созданы два искусственных холма с поддерживающими конструкциями из железобетона. Подробности можно узнать здесь.
Вы пишете: "На строительных площадках существовали писцы, которые вели учёт сточенных медных орудий и отвечали за их своевременную замену". Откуда это известно? Как медные орудия использовались в процессе строительства?
Медные (а затем и бронзовые) орудия традиционно использовались египтянами при работе с камнем. Обычно их применяли уже после завершения грубой обработки с помощью каменных молотов. В основном это были сверла, пилы и зубила. Орудия эти очень ценились и уже во времена Древнего царства подписывались. По надписи можно было узнать о том, какому отряду мастеров принадлежит орудие. У нас есть большое количество письменных источников с упоминанием должностных лиц, которые отвечали за хранение, учёт и распределение меди. Такие свидетельства обычны в эпоху строительства пирамид, однако особенно многочисленными становятся во времена Нового царства. Например, много таких свидетельств из посёлка строителей царских гробниц в Дейр эль-Медине. Все поставки в деревню из храмов, дворца или царских хозяйств подробно учитывались. Черновые записи велись писцами на каменных или керамических фрагментах - острака. По мере необходимости они суммировались и переписывались в папирусные журналы. Иногда остаркон подбирался таким образом, чтобы его вес соответствовал весу того предмета, о котором идет речь. На одном из острака сохранилась надпись: «Вес зубила, испорченного (рабочим по имени) Ини. На переплавку. (Записано) рукой писца Кенхерхепешефа».
Времена шли, а металлические орудия всегда оставались в цене. В конце Нового царства окрестности Фив стали ареной борьбы различных придворных группировок, наемников и, возможно, восставших земледельцев. Жить в посёлке строителей гробниц стало небезопасно, и мастера переселялись либо в город на восточном берегу Нила, либо в укрепленные царские храмы на западном берегу реки. В это время деревенский суд слушал дело некой женщины по имени Хериа, которую обвиняли в краже бронзового зубила в доме одного из работников. Перед уходом из деревни этот работник закопал зубило в своем дворе, а Хериа его якобы выкопала и забрала себе. Женщина все отрицала, однако во время обыска в её доме обнаружили не только зубило, но и краденую утварь из деревенских святилищ, которые были оставлены без присмотра на время беспорядков. Деревенский суд посчитал, что Хериа «достойна смерти». Впоследствии ее имя больше не упоминалось в деревенских документах. Видимо, Хериа переправили на восточный берег и передали в руки суда под председательством верховного жреца Амона, который, наряду с царем и визирем, мог выносить решения по таким важным делам.
Если бы изобрели машину времени, в какую эпоху Вы хотели бы отправиться больше всего?
Когда только поступил в университет, я, конечно, был очарован эпохой Нового царства: Тутмосы, Аменхотепы, Рамсесы, Долина Царей, храмы Луксора и Карнака… Теперь всё иначе. Сегодня мне бы очень хотелось оказаться в Первом Переходном периоде или в раннединастическом Египте.
Что стало главной "потерей" для египтологов во 2-й половине XX века - начале XXI?
Главная потеря – это невозможность остановить разрушение памятников. Особенно поселений. И особенно в египетской Дельте. Проблема разрушения памятников в долине Нила, конечно, существовала всегда. Уже в XIX веке пионеры египтологии не уставали говорить о том огромном вреде, который наносят древностям нелегальные раскопки и хозяйственная деятельность. Со временем на основных археологических объектах египтянам удалось наладить систему охраны. Однако очень многие провинциальные памятники, а также памятники, находившиеся в пустыне, продолжали разграбляться или страдали от наступавшей современной инфраструктуры – дорог, каналов, новых построек. Ситуация с грабежами особенно обострилась вскоре после январской революции 2011 года. Египет – это развивающаяся страна с быстро растущим населением. На протяжении большей части письменной истории численность населения Египта оставалась довольно стабильной, колеблясь от 2–3 до 10 миллионов человек. Однако с начала 20 века количество проживающих в Египте людей увеличилось почти в 10 раз, превысив отметку в 90 миллионов. Для сравнения, численность египетского населения в эпоху фараонов по разным оценкам составляла от 1 до 4 миллионов человек, а в эпоху античности – около 5 миллионов. Если существующие темпы роста сохранятся, то уже через пару десятилетий население Египта превысит население России. Египтянам требуется всё больше земель под застройку, развивающуюся инфраструктуру, под зоны отдыха и сельское хозяйство. Увы, но всё чаще такими землями становятся памятники археологии, особенно поселения. Самый известный пример – это, пожалуй, развалины древнего Мемфиса, но таких гибнущих памятников сотни, если не тысячи по всей стране.
Оказываясь в Египте, наш архитектор любит повторять, что мы должны радоваться тому, что сумели застать, а не сетовать на то, что во времена археологов-первопроходцев Древний Египет был гораздо ближе. Он, безусловно, прав. Египет быстро меняется и древние памятники уже никогда не будут в лучшем состоянии, чем они есть сейчас. Будущие поколения археологов будут завидовать нам не меньше, чем мы завидуем своим предшественникам! В связи с этим каждому специалисту, работающему в Египте, полезно вспоминать время от времени слова Гарри Смита, которыми он завершил свой очерк о проблемах изучения древнеегипетских поселений в долине Нила: «Будущие поколения простят нас, если мы оставим им сделать то, что сами сегодня сделать не смогли; а вот чего они нам точно не простят, так это неспособности зафиксировать те свидетельства великолепного прошлого Египта, которые мы вполне были в силах зафиксировать».
Почему вы считаете важным выступать на мероприятиях вроде "Ученых против мифов"? Зачем слушателям идти на форум?
Египтология, как и другие гуманитарные науки, крайне уязвима. Предмет наших исследований создаёт благодатную почву для всевозможных проходимцев, а миф о лёгкости проведения исторических исследований привлекает на сторону этих проходимцев множество сторонников. В отличие от ряда естественных наук, которые в какой-то мере будут финансироваться государством в любом случае, для египтологии борьба с лженаукой – это дело выживания. В современном мире вопрос о том, сможем ли мы вести раскопки в Египте, сможем ли финансировать серьёзные междисциплинарные научные проекты, напрямую зависит от легитимности науки и научных методов в глазах общества. Это первое. Второе – это ответственность перед людьми, которые через уплату налогов финансируют академическую науку. Мы обязаны рассказывать о наших достижениях доступно и интересно. Наконец, очень важно не только отчитываться о достижениях, но и привлекать внимание общества к современным проблемам и перспективам развития египтологии. Вместе с теми, кто интересуется историей нашего удивительного вида, кто вдохновляется эпохой древности и верит в силу научных методов и критического мышления, мы сможем достичь многого на пути добычи достоверного знания о Древнем Египте. На форум я бы пошёл хотя бы ради того, чтобы проверить, чем эти учёные занимаются за наши деньги. А вообще научное знание превращает мир из загадочного в невероятно интересный. Если вам интересно жить, то это ваш день =)
Беседовали Екатерина Шутова и Александр Соколов
