Каковы причины неоднородности австралийцев?

Более того, антропологические данные по отдельным племенам, даже живущим недалеко друг от друга, иногда существенно расходятся, что, очевидно, связано с мощным действием генетико-автоматических процессов. Кроме того, отсутствие географических барьеров в Австралии тоже лишь сравнительное. Пустыни Центральной Австралии хоть и не абсолютно, но всё же изолировали запад от востока и север от юга. Тропические леса Арнемленда и северного Квинсленда были местом обособления групп. Водораздельный хребет на востоке континента отделял прибрежные области от внутренних.

Лингвистические карты разных исследователей столь сильно отличаются одна от другой, что практически лингвистика не даёт надёжного фундамента для этногенетических построений. К тому же история современных языков прослеживается лишь до середины голоцена или даже меньших времён (например: Veth, 2000).

Этнография показывает, что бесчисленные племена можно разделить на несколько групп (Народы Австралии и Океании, 1956). Особенно показательны в этом смысле различия племён по стилям орнамента; выделяются две глобальные группировки: западная и восточная, граница между которыми проходит от южной части залива Карпентария до залива Спенсера.

Западная часть делится ещё на две: собственно западную и центральную. В собственно западной по совокупности особенностей выделяется группа Арнемленда и, возможно, Кимберли (по части черт культура аборигенов Кимберли ближе к таковой Западной Австралии); далее, сближаются между собой племена Западной и Южной Австралии, южные по множеству черт культуры были самыми примитивными: тут не было бумерангов, шлифованных топоров (не было их и на западе), щитов, средств передвижения по воде, фратриальной организации, одновременно они были и самыми малочисленными. Группы Центральной Австралии по происхождению скорее южные, но испытали сильное северное влияние.

Восточная часть также делится на две: основная масса племён Кейп-Йорка родственна между собой; наконец, группы восточного побережья и юго-востока, вплоть до озёра Эйр, в прошлом наиболее многочисленные и культурно продвинутые, а ныне почти исчезнувшие, составляют самостоятельную совокупность.

Понятно, что заселение континента шло с севера на юг, и пути эти, сколь бы древны они ни были, до сих пор прослеживаются в этнографических и лингвистических чертах. Можно думать, что обратных миграций почти не было, поскольку бедные ресурсами территории, заселёные охотниками-собирателями, не позволяют какой-либо популяции вырости настолько, чтобы существенно превзойти и вытеснить соседей.

Любопытно, что передача культурных особенностей до самого последнего времени происходила исключительно с севера на юг и никогда – обратно.

Впрочем, согласно многим лингвистическим классификациям и этнографическим особенностям племена аборигенов группируются в широтном, а не меридиональном направлении, что можно интерпретировать как следствие "поперечных" миграций.

Географические условия диктовали три основных пути расселения. Первый – тройной западный путь: от Кимберли на юг вдоль западного побережья, от Кимберли напрямую в юго-западный угол материка и от Кимберли к центру побережья Большого Австралийского залива и далее – до полуострова Эйр западнее залива Спенсера. Второй – двойной центральный: от Кимберли и Арнемленда севернее и затем восточнее пустыни Симпсона к озеру Эйр. Третий тройной путь по востоку континента: от самой южной точки залива Карпентария западнее горной системы водораздельного хребта к озеру Эйр, от южного Квинсленда на юг в Викторию к побережью Бассова пролива и, наконец, от Кейп-Йорка по побережью до юго-восточной Австралии. Самым изолированным был, вероятно, западный путь. Несколько севернее озёра Эйр пути всех миграций сходились вместе, благодаря чему тут сближены и ареалы основных лингвистических и этнографических группировок. Кроме того, существовали "поперечные" пути, например вдоль южного побережья преимущественно с запада на восток. Существенно, что миграции племён наблюдались исследователями в XIX и XX веке и, очевидно, происходили всегда, так что ареалы этнографических и расовых групп не могут считаться чересчур древними в своих частностях. Тем более сильно ареалы сместились в процессе европейской колонизации, когда преследуемые племена были вынуждены искать новые места для жизни и вынужденно вторгались на чужие земли, вызывая новые переселения.

Таким образом, практически все "волны" распространения культурных достижений направлялись в общем и целом с северо-востока на юго-запад континента.

Показательно, что в этом же направлении располагается и тенденция изменения размеров зубов, групп крови и некоторых других физических и физиологических признаков;

предположительно, это свидетельствует о расселении по континенту новых групп людей, приходивших, очевидно, со стороны Торресова пролива на Кейп-Йорк (Brace, 1980). Показательно, что самые крупные – архаичные, типичные для более древних групп – зубы сохранились на юго-востоке континента, где условия для жизни наиболее благоприятны, а потому численность населения всегда была наибольшей, что препятствовало замене старых групп новыми (Brace, 1980); здесь же в итоге аккумулировались все основные культурные достижения. Впрочем, эти мериодиональные тенденции могут с неменьшим успехом объясняться климатическим фактором и быть результатом внутриконтинентальной изменчивости.

Одновременно стоит отметить, что б?льшая часть населения во все времена оставалась в пределах очень ограниченных районов, что видно из локальной изменчивости самых разных физических признаков или, например, из палеодиетологических данных (Pate, 1998), так что миграции по большей части могли быть не активными, а в виде генного или культурного дрейфа.