В 1995 году я понаехал в Москву. Коренные москвичи, без сомнения, были этому не очень рады, как всегда бывает, когда к коренным понаезжают тут всякие. Поэтому хотелось бы кратенько объяснить свою ситуацию и причины своего поведения.
Purgatorius
Начать придётся издалека. Вообще-то, я американец. Это может звучать странно, ведь я никогда не был в Америке. Однако мой великий первопредок Purgatorius жил 66 миллионов лет назад именно в Северной Америке. Потом, правда, он снялся с насиженного места и понаехал в Китай. Так что я, честно говоря, немножко китаец. Именно там 55 миллионов лет назад жил другой великий предок Archicebus. Насчёт китайской аффилиации могли бы возникнуть сомнения, но они развеиваются наличием другой китайской родни – великий предок Eosimias, живший 45 миллионов лет назад, не даст соврать.
Apidium. Источник: Фильм "Walking with Beasts", BBC.
Впрочем, он тоже не усидел на месте и понаехал в Бирму (я знаю, умники будут сейчас объяснять мне, что правильно писать "Мьянма", но в те далёкие времена предки называли страну Бирмой), где 37 миллионов лет назад жили Pondaungia и Amphipithecus, а оттуда – в Северную Африку, где 30-31 миллион лет назад обитали Apidium и Parapithecus.
Saadanius. Фото фрагментов черепа SGS-UM 2009-002.
Там же чуть позже – 29-30 миллионов лет назад – жил и чуть более продвинутый великий предок Aegyptopithecus. Он же 28-29 миллионов лет назад понаехал в Саудовскую Аравию (возможно, в поисках нефти, кто знает, так что не стоит ли потребовать у арабов компенсацию за использование наследия моих предков?..) и превратился в великого предка Saadanius'а.
Proconsul
Впрочем, аравийский климат пришёлся предку не по вкусу (а сам предок пришёлся по вкусу какому-то хищнику, судя по следам зубов на черепе предка), так что он, поразмыслив и прикинув расклады, под именем Rukwapithecus 25,2 миллиона лет назад понаехал в Танзанию – на экваторе как-то спокойнее.
Тут в родословной появляются разночтения. Внутренний голос подсказывает мне, что следующие 25 миллионов лет предки – Proconsul и прочие – так и сидели в благостной Африке, лениво понаезжая из Танзании в Кению, из Кении в Эфиопию и обратно. Но некоторые старшие родственники припоминают родовую легенду, согласно которой предок под псевдонимом Ouranopithecus успел смотаться аж в Турцию, Грецию и Болгарию, а то и понаехать в Испанию под видом Pierolapithecus, а затем вернуться обратно в Африку.
Homo ergaster. Мальчик из Турканы KNM-WT 15000. Реконструкция выполнена Романом Евсеевым
Я не очень верю в таковую подвижность предков, думаю, это всё бесплодные мечты о заграничной курортной средиземноморской халяве, но байка имеет место быть.
Как минимум с девяти до двух миллионов лет назад целая череда предков – Nakalipithecus, ранние и грацильные австралопитеки, а также "ранние Homo" и Homo ergaster – безвылазно провела на Чёрном Континенте, так что я, без сомнения, коренной африканец.
Так или иначе, парочка двоюродных родственников – дманисцы и Homo erectus – примерно полтора-два миллиона лет назад понаехала из благословенной Африки в Европу и Азию, дав Homo heidelbergensis и Homo neanderthalensis на западе Евразии и денисовцев с хоббитами Homo floresiensis – на востоке. Восточные родственники как-то не очень удались, зато западные достигли некоторых успехов. Впрочем, недолго те и другие благоденствовали под сенью ледниковых периодов и индонезийских вулканов. Остававшиеся всё время в Африке предки снова снялись с места и понаехали в Евразию, а оттуда даже в Австралию и обе Америки.
С этого момента родня начинает бурно ветвиться.
Одни продвигались на север, другие на восток, третьи же благоразумно оставались на месте. Понаехавшие на север – в Европу и Западную Азию – кроманьонцы слегонца потеснили неандертальцев и растворили их в себе, но сами устроились не сильно лучше своих предшественников, продолжая гонять оленей по европейским степям. Те же предки, что понаехали только до Ближнего Востока, испытывали трудности с едой и водой, съели всех туров, газелей и ланей, отчего примерно 12 тысяч лет назад изобрели земледелие и скотоводство, причём независимо: одни стали растить хлеб на южных равнинах в Междуречье, а другие пасти овец в северных горах в Загросе. Впрочем, довольно быстро они понаехали друг к другу и создали комплексное производящее хозяйство. Оно так им понравилось, что они тут же всем кагалом понаехали во все стороны – до Португалии на западе и Северной Индии на востоке. На юге Европы они потеснили любителей оленей, и те с горя понаехали на север, который так удачно к тому времени освобождался от ледника и зарастал ёлками. Любители же караваев не унимались и медленно, но верно понаезжали со своими коровами, свиньями, горохом и репой всё севернее и восточнее.
Неандерталец. Реконструкция Романа Евсеева.
В то же время – 7,5 тысяч лет назад – далёкие родственники в долине Хуанхэ тоже дошли до земледелия, только растили они чумизу, а не пшеницу. Они тут же понаехали на юг и на север Восточной Азии, откуда выгнали и ассимилировали аборигенов. Центральноазиатские аборигены не могли растить ничего, так как степи Монголии для этого не очень годятся, зато стали пасти овец и коров, с помощью которых стали потихоньку понаезжать ещё севернее и западнее. Часть восточносибирских аборигенов, теснимая понаехавшими, понаехала в Западную Сибирь, а особо бодрые понаехали даже до Европы.
Тем временем – 4-4,5 тысячи лет назад – европейские предки, ободрённые изобретением бронзы, тоже понаехали до Казахстана и юга Западной Сибири, где сели на лошадей, что заметно облегчило дальнейшее понаезжание. На гнедых скакунах они не замедлили понаехать обратно в Восточную и даже Центральную Европу, по пути слегка поломав то, что стояло на дороге. Центральные европейцы от такого огорчения понаехали в Грецию, где поломали местные поселения, греки (которые были ещё не вполне греками, а скорее ахейцами) – в Турцию (где ещё не было турок, а были хетты), где поломали местные поселения, тамошние жители – в Левант (который был Финикией), где поломали местные поселения, оттуда – в Египет, где... (кажется, я начинаю повторяться). Впрочем, на этом месте понаехавших сурово обломали местные фараоны, которые, кстати, сами были не прочь понаехать то в Левант, то в Судан, то ещё в какую Ливию. В общем, когда все всё поломали, бронзовый век кончился.
На этом месте казалось, что идеи иссякли, но тут – 1,2 тысячи лет до нашей эры – особо сообразительные придумали, как плавить железо. Кое-кто тут же понаехал в Северную Индию (истинные арийцы!), а кто-то снова полез на север Европы. Понаехавшие смешивались с аборигенами, чуток теснили их, а иногда вступали в браки. Южные граждане из Греции были малость пободрее и пограмотнее, отчего иногда – последние полтысячи лет до нашей эры – понаезжали в Причерноморье за рабами и хлебом. Впрочем, местные скифы, взбодрённые выменянным у греков вином, тоже временами понаезжали на юг аж до Персии, а иногда – и на север до лесов, где их конница начинала скучать, так как грибы собирать они не любили.
Дальше – больше. Другие южные граждане – только уже из Рима – стали всё наглее понаезжать на север, да так, что половина Европы заговорила на их языке, правда, извратив его до неузнаваемости. Кельты и германцы Европы под давлением римлян с юга и шила снизу понаезжали то колесом через всю Европу аж до Карфагена и обратно в Рим (пару раз поломав его), то на орднунг. Некоторые славянские аборигены из не вполне определённой части Центральной или Юго-Восточной Европы не могли вынести такого и в первой половине нашей эры понаехали северо-восточнее, где встретились с фино-уграми, то есть теми, кто понаехал сюда чуть раньше частью с юга, частью из Азии, будучи тесним понаехавшими из ещё более отдалённых областей.
Дружно смешавшись, на этом месте мои предки стали восточными славянами. Правда, периодически кто-то нет-нет, да понаезжал с разных сторон. То с запада готы и прочие германцы, то с юга авары да хазары с печенегами и половцами, то с востока гунны, булгары и татаро-монголы. Мои предки, конечно, не могли этого просто так терпеть и тоже понаезжали туды-сюды – то в Саркел и Тьмутаракань, то в Херсонес и Царьград, то в Пермь и Биармию, то вообще на Волгу и (но чуток позже) Иртыш с прочими Сибирями – ажно до Тихого океана, переплымши его и нахрапом понаехамши на Аляску и даже Калифорнию. Впрочем, это было ещё позже и грустно кончилось (но мы помним!..).
Тут мы подходим ко вполне историческим предкам. По отцовской линии предки Дробышевские понаехали из Польши в Белоруссию (которая тогда так, правда, не называлась, но была тем же заповедным болотом), где уже традиционно смешались с аборигенами и мирно загнездились в Гомельской области, став белорусами. По материнской линии предки понаехали во Владимирскую и Ивановскую области (на бывшие земли мери и муромы), где широко расселись на разным городам и весям, став русскими.
После Великой Октябрьской Социалистической Революции белорусские предки понаехали в Тулу, а мой папа, родившись там, чуть позже понаехал в Ленинград. Мама же из Коврова понаехала тоже в Ленинград (основанный понаехавшим на чудские земли Петром, вдохновлённым кратковременным, но плодотворным понаезжанием в Голландию). Но в северной столице, как всем известно, холодно, пасмурно и сыро, так что папа с мамой, выучившись, понаехали в Читу (в город, основанный русскими, понаехавшими на земли бурят, понаехавшими на земли эвенков, понаехавшими на земли допотопных забайкальцев-кроманьонцев, понаехавших на земли понаехавших денисовцев), где, правда, ещё холоднее, зато чрезвычайно солнечно и сухо. Движение папы и мамы было по-своему логично, в противовес былому понаезжанию татаро-монгольского хана Батыя отсюда на Русь, а одновременно по стопам понаехавших из Петербурга же декабристов, но сугубо добровольно.
Тут-то и родился я. Но, движимый природным любопытством и уже неистребимым врождённым стремлением куда-нибудь понаехать, я не усидел в Чите и понаехал в Москву, совершив логичную реконкисту в место, среднеарифметическое между родными Гомельской и Владимирской областями, Тулой и Ковровом, Шепотовичами и Брызгалово; между делом вкратце, но сугубо мирно, повторив путь понаехавшего чуть ранее хана Батыя. В Первопрестольной, правда, усидеть тоже сложно (квартирный вопрос никто не отменял), так что я понаехал в Электросталь, а оттуда понаехал в Кучино, а оттуда – в Железнодорожный, где и пребываю поныне, ежедневно понаезжая в Москву на работу, а временами – и в другие деревни, города и страны, куда меня пускают и где готовы слушать мои рассказы о приключениях предков.
