Научный редактор АНТРОПОГЕНЕЗ.РУ, к.б.н., доцент кафедры антропологии биологического факультета МГУ им. Ломоносова
Специально для портала "Антропогенез.РУ".
Авторский проект С.Дробышевского. Электронная книга даст читателям базовую информацию о том, что известно современной науке о древней родословной человека.
Данные о времени заселения Меланезии весьма противоречивы. Древнейшие следы пребывания человека на Новой Гвинее были обнаружены в северо-восточной её части, на полуострове Хуон. Их древность была определена сначала в 40 тыс.л. (Groube et al., 1986), а затем в промежуток от 44-47 до 52-61,4 тыс.л.н. (Chappell, 2002; O'Connell et Allen, 2004; Roberts, 1997). Несколько меньшие датировки получены для пещер с острова Новая Ирландия (Папуа–Новая Гвинея): Буанг Мерабак – 40,1 тыс.л.н. и Матенкупкум – от 31-33 до 35-39 тыс.л.н. (Gillespie, 2002; O'Connell et Allen, 2004).
Череп папуаса
Источник: Hambly W.D. Craniometry of New Guinea // Field Museum of Natural History, Anthropological Series, 1940, V.25, №3.
На западе острова Новая Британия в местности Ёмбон из нескольких локальных местонахождений древнейшее Элива Гамлет FYV/2 – 35,6 тыс.л.н. (Pavlides, 2004), причём здесь найдены свидетельства первого заселения дождевых тропических лесов охотниками-собирателями. На индонезийских островах, близких к Меланезии, известны только более поздние стоянки. В пещере Голо на востоке острова Хальмахера пребывание человека отмечено на момент 35,6 тыс.л.н. Временем около 34,7 тыс.л. датируется древнейшее местонахождение на Восточном Тиморе – Лене Хара Кэйв (O'Connor et al., 2002, 2003). Далее, в юго-восточной части Индонезии и Меланезии есть большое количество стоянок с датировками от 32 до 20 тыс.л.н.: Линг Бурунг (Leang Burung, южное Сулавеси) – 31 тыс.л.н., Косипе (Папуа–Новая Гвинея) – 19-32 тыс.л.н., Чуаве, Балием Валлей и Маунт Хаген (все три стоянки в Папуа–Новой Гвинее) – 32 тыс.л.н., Бёрд Хеад и Лачиту (обе стоянки на Новой Гвинее) – 30 тыс.л.н. (O'Connell et Allen, 2004; White et al., 1970). Отдельные области были освоены довольно поздно; например, острова Ару около 15-25 тыс.л.н. (O'Connor et al., 2003).
Более 28 тысяч лет назад прослеживаются следы систематических связей между Новой Ирландией – стоянка Матенкупкум – и северными Соломоновыми островами – стоянка Килу, – расстояние между которыми 180 км (Allen, 1989). Подобного рода контакты хорошо определимы по образцам обсидиана, место формирования которых можно выяснить весьма точно.
Таким образом, уже в эпоху раннего верхнего палеолита люди регулярно плавали по морю на далёкие расстояния.
С одной стороны, это может показаться удивительным, с другой же – уровень технического обеспечения тогда не слишком отличался от того, который можно было встретить на некоторых островах до середины XX века и который поныне сохраняется в глухих уголках Новой Гвинеи.
Папуас
Фото предоставлено
Евгенией Пилетски
Новокаледонцы-канаки, как уже говорилось, схожи с австралийскими аборигенами целым рядом признаков: сравнительно частой волнистоволосостью, повышенными массивностью и бородастостью. Это сходство регулярно интерпретируется как свидетельство их кровного родства и происхождения австралийских или тасманийских аборигенов из новокаледонцев. Однако же, никто не отменил того факта, что древнейшие следы заселения Новой Каледонии и островов Лоялти относятся ко временам керамической культуры лапита, а следов докерамических поселенцев там никто так и не нашёл (Sand, 1998). Таким образом, Новая Каледония и прилегающие архипелаги были заселены очень поздно, поскольку самые древние даты культуры лапита – около 2800 лет назад – относятся уже ко времени железного века Европы и Западной Азии.
Посему новокаледонцы никак не могут быть прародителями ни австралийцев, ни тасманийцев.
Можно предположить, что предки канаков принадлежали той же группе, что и предки аборигенов, а потому имеют схожий облик. Но где они тогда прятались все эти долгие 40 тысяч лет? Гораздо вероятнее, что сходство новокаледонцев и австралийцев конвергентно. Исследование генетики желудочной бактерии Helicobacter pylori показало, что канаки Новой Каледонии появились в результате отдельной от австралийских аборигенов миграции (Moodley et al., 2009).
