English Deutsch
Новости
Мир антропологии

Неандертальцы. В поисках религии...

Фрагмент из книги:
Неандертальцы: история несостоявшегося человечества
Неандертальцы: история несостоявшегося человечества

Новая книга доктора исторических наук, известного археолога Леонида Вишняцкого,  посвящена неандертальцам – самым близким родственникам гомо сапиенс среди всех существ, когда-либо обитавших на нашей планете.  Автор постарался охватить все аспекты жизни неандертальцев, совместив при этом и научную корректность, и популярность, увлекательность изложения.

Фрагмент из новой книги известного археолога повествует о попытках найти прямые или хотя бы косвенные свидетельства религиозного культа неандертальцев...

Ни само по себе существование захоронений, ни даже существование представлений о «жизни после смерти» не обязательно означает существование идеи сверхъестественного, потустороннего, идеи некоего высшего начала или начал, от воли которых человек зависит и которым должен поэтому поклоняться. Иными словами, не обязательно означает существование религии. Мы не знаем (и, возможно, никогда не узнаем) был ли неандертальский погребальный ритуал хоть как-то связан с религией, как не знаем и того, включало ли вообще мировоззрение и поведение людей среднего палеолита – идёт ли речь о неандертальцах или гомо сапиенс – какие-то компоненты, которые можно было бы назвать религиозными. Попытки обнаружить свидетельства такого мировоззрения и следы такого поведения предпринимались не раз, и не раз на весь мир объявлялось, что искомые доказательства найдены, но в итоге неизменно оказывалось, что желаемое было принято за действительное, а реконструкции выданы за факты.

Примером может служить история с «открытием» у неандертальцев культа пещерного медведя. Предположительные свидетельства его существования в виде сгруппированных особым образом черепов и других костей этого животного были обнаружены в начале прошлого века в ряде пещер Центральной Европы. Особенно большую роль в становлении рассматриваемой гипотезы сыграла пещера Драхенлох в Швейцарии. Местным жителям давно было известно, что в ней находят огромные кости (отсюда, вероятно, и название «Драконова»), и раскопки Э. Бэхлера, проведённые в 1918-1921 гг., это подтвердили. Бэхлер обнаружил в Драхенлохе многочисленные скелетные останки пещерных медведей, включая десятки хорошо сохранившихся черепов. Его внимание привлекла явная упорядоченность в расположении черепов и некоторых других костей: они лежали вдоль стен и в нишах. Особенно же примечательно было наличие конструкции наподобие ящика в метр высотой, из крупных плит известняка, внутри которого находилось несколько медвежьих черепов, ориентированных сходным образом. Позднее похожая картина (разве что без «ящиков») была зафиксирована ещё в ряде пещер: Петерсхёле в Германии, Вильденманнислох в Швейцарии и т.д. Всё это, по мнению Бэхлера и многих его современников и единомышленников, доказывало, что в «медвежьих пещерах» совершались культовые жертвоприношения и/или магические ритуалы, а совершали их неандертальцы. Так, австрийский палеонтолог О. Абель писал, о том, что в Центральной  Европе в мустьерский период забой медведей сопровождался принесением в жертву их черепов и длинных костей, а выдающийся французский археолог, аббат А. Брейль назвал Петерсхёле «палеолитической молельней».

Нашлись, однако, как водится, и скептики. Они обратили внимание на множество несообразностей и противоречий в публикациях Бэхлера, а также на то обстоятельство, что самые важные факты, приводимые им и другими исследователями в пользу существования у неандертальцев «медвежьего культа», по сути, ничем не подтверждены и не могут быть проверены. Взять хоть каменный «ящик» с черепами из Драхенлоха. Как проверить, существовал ли он в действительности? Увы, никак. Фотографий нет, а сама эта конструкция (или то, что за неё принималось) в ходе раскопок была разрушена рабочими. Ещё хуже то, что её рисунки, опубликованные в разных трудах Бэхлера, не соответствуют один другому. Так, на рисунке в ранней публикации (1921 г.) в ящике лежат два черепа, обращённые на юг, а на рисунке в поздней публикации (1940 г.) черепов уже шесть, и обращены они на восток. Есть и множество других расхождений. Та же история и с другой находкой в Драхенлохе, на которой базировалась культово-ритуальная интерпретация. Речь о медвежьем черепе, под скуловой отросток которого вставлена медвежья же бедренная кость. В ранней публикации кость под левой скулой, а в поздней – под правой. Есть также серьёзные расхождения между словесными описаниями Бэхлера и его же рисунками.

Ранее, ещё до Драхенлоха, Бэхлер исследовал пещеру Вильдкирхли, выявив там останки примерно 800 медведей. Поскольку следов присутствия человека в этой пещере не было, он определил её как естественное медвежье кладбище. Этот факт, как и вообще научная репутация Бэхлера, противоречит предположению о намеренном подлоге, скорее, его подвело то, что фиксация находок в процессе раскопок в Драхенлохе должным образом не производилась, а описания и иллюстрации для публикаций он делал по памяти. Вероятно, и «ящики», и «выкладки» костей в нишах вдоль стен, действительно, были. Вот только имели они, скорее всего, естественное происхождение. «Ящики» могли получиться из плит, отслоившихся от потолка пещеры и оставшихся после падения стоять вертикально или под углом среди других камней и костей, а выкладки, видимо, явились результатом деятельности самих медведей, которые, прокладывая себе путь к месту зимней спячки, сдвигали останки своих умерших в пещере собратьев в строну, так что за десятки тысяч лет вдоль стен и в боковых нишах накопились десятки целых черепов и костей. Те же, что не были сдвинуты, были мало помалу растоптаны, поэтому в центре пещерных коридоров целых костей нет (Tillet 2002). В другой Драконовой пещере, не швейцарской, а австрийской, за время её функционирования в качестве берлоги нашли свой конец тысячи медведей, но при этом в ней обнаружено лишь 76 целых черепов и почти все они – вдоль стен. Такую выборочную сохранность легко принять за результат намеренной деятельности, но на самом деле это, скорее всего, не так.

В принципе, конечно, вполне возможно, что в среднем палеолите, помимо человеческих захоронений, практиковалось иногда и захоронение животных, или отдельных частей их скелетов, и что оно носило ритуальный, культовый характер. Однако доказать это пока никому не удалось. Может быть, всё дело в том, что наиболее красноречивые свидетельства «медвежьего культа» были открыты слишком рано, когда ещё не существовало адекватных методов их изучения и фиксации. Либо в том, что по случайному стечению обстоятельств эти свидетельства попали в руки недостаточно квалифицированных исследователей и были ими загублены. А может быть, причина просто в том, что никаких свидетельств на самом деле и не существовало. Так или иначе, но во всех без исключения случаях, для которых предполагалась символическая упорядоченность черепов и иных костей, объяснить характер залегания находок можно (и притом гораздо проще) действием естественных, биологических и геологических процессов, так что вопрос о существовании у неандертальцев культа пещерного медведя остается пока открытым. Сам я, кстати сказать, был бы очень рад, если бы вопрос этот, в конце концов, решился положительно, но особых надежд на сей счёт не питаю (Тем не менее, жаль, что этой темой уже давно никто всерьёз не занимался).

Очень похожим образом складывалась судьба ещё одной гипотезы – о существовании у неандертальцев культа человеческих черепов. Здесь тоже было много интригующих находок и захватывающих воображение реконструкций, но слишком мало поддающихся проверке фактов, и за широким признанием тоже последовало почти всеобщее отрицание. Толчок развитию идеи о большом распространении в доисторические времена культа человеческих черепов дало открытие в начале прошлого века двух коллективных захоронений мезолитического времени в пещере Офнет на юге Германии (в Баварии). В них было обнаружено в общей сложности 33 мужских черепа, окрашенных охрой и сопровождавшихся погребальным инвентарём, включавшим различные украшения. К неандертальцам эта находка прямого отношения не имела, но после появления работы Бэхлера о Драхенлохе просто не могла не возникнуть мысль о том, что наряду с культом черепов пещерного медведя они могли практиковать и культ человеческих черепов. Подтверждение не замедлило последовать. В конце двадцатых - начале тридцатых годов в Чжоукоудяне (1929), Нгандонге (1931-1933) и Штейнгейме (1933) были найдены черепа гоминид с разрушенным или сильно повреждённым в районе затылочного отверстия основанием. Многие исследователи с готовностью восприняли это как наглядное доказательство существования у неандертальцев, а также их современников и даже предшественников каннибальских ритуалов, составной частью которых была цереброфагия – поедание мозга умерших. Предполагалось, что затылочное отверстие расширяли намеренно, с целью получения доступа к содержимому мозговой полости. Своего апогея развитие этой гипотезы – ритуального каннибализма с последующим поклонением черепам – достигло в середине прошлого века, после появления серии публикаций А. Бланка о находках в гроте Гуаттари в Италии.

Рис. 8.5. Неандертальский череп в гроте Гуаттари. Так долгое время изображали его положение к моменту открытия. На самом деле, вероятно, реальность в данном случае была несколько приукрашена.
Рис. 8.5. Неандертальский череп в гроте Гуаттари. Так долгое время изображали его положение к моменту открытия. На самом деле, вероятно, реальность в данном случае была несколько приукрашена.

В 1939 г. в ходе эксплуатации карьера на горе Монте Чирчео недалеко от Рима рабочие обнаружили вход в неизвестный ранее грот (его назвали по фамилии руководителя работ), а на полу грота нашли череп неандертальца, который в тот же день был передан посетившему место открытия археологу А. Бланку. Изучив вместе с антропологом С. Сержио находку и восстановив, насколько это было возможно по рассказам очевидцев, условия её залегания, Бланк пришёл к выводу, что ему в руки попало доказательство существования у неандертальцев сложных каннибальских церемоний. Согласно его реконструкции, человек, чьи останки находились в гроте, был умерщвлён ударом в правый висок, затем голова была отделена от туловища, после чего череп с помощью орудий освободили от мягких тканей (включая мозг) и поместили затылочным отверстием вверх в центре округлой выкладки из камней (рис. 8.5). И само убийство, и все последующие действия носили, по мнению Бланка, церемониальный характер, а лежавшие на полу грота кости животных он рассматривал как остатки ритуальных приношений (Blanc 1961: 124).

Картина, нарисованная итальянским исследователем, казалась столь убедительной, что многие его коллеги стали считать её типичной для всех неандертальцев вообще. Если по поводу каннибализма ещё возникали сомнения, то культ черепов как таковой считался установленным фактом. То обстоятельство, что изолированные черепа, а также нижние челюсти составляют значительную часть среди находок неандертальских останков, послужило основанием для предположения, что погребальный ритуал часто проводился в два этапа: на первом совершалось захоронение, а на втором череп отделяли от скелета и возвращали на место обитания группы, к которой принадлежал его обладатель. После этого он становился объектом поклонения или просто служил напоминанием об умершем. «Можно утверждать, не рискуя ошибиться», - писал один из авторов сборника, изданного в Германии в ознаменование столетия открытия в гроте Фельдгофер, - «что в подавляющем большинстве случаев ископаемые костные останки представителей неандертальской расы являлись объектом особых культовых манипуляций в ходе посмертных обрядов» (Bergounioux 1958). Увы, сегодня, когда миновал уже и полуторавековой юбилей открытия в Неандертале, это утверждение выглядит, по меньшей мере, преждевременным и чрезмерно категоричным.

Дело в том, что главная опора гипотезы о культе черепов рухнула. Специальные исследования, проведённые на рубеже восьмидесятых и девяностых годов прошлого века, привели к выводу, что если кто и справлял кровавые пиршества в гроте Гуаттари, то вовсе не люди, а гиены. Изучение самого черепа, залегавших вокруг него костей животных и имевшейся полевой документации показало, что интерпретация, связывающая эту находку с ритуальной практикой неандертальцев, крайне сомнительна. В частности, выяснилось, что повреждения на черепе оставлены не каменными орудиями, а зубами падальщиков и иными естественными агентами, а что касается округлой выкладки из камней, то её, скорее всего, вообще не существовало. Была лишь обычная куча обломочного материала, какие не редкость в пещерах. Кроме того, и лежал череп первоначально тоже совсем не так, как это изображалось в публикациях. Словом, от «доказательной базы» ничего не осталось (Stiner 1991; White and Toth 1991).

И всё же некоторые более поздние находки заставляют воздержаться от вынесения отрицательного и окончательного вердикта относительно возможности существования в среднем палеолите культа черепов (окончательные вердикты вообще дело неблагодарное, особенно в науке). В частности, погребение Кебара 2 прямо указывает на то, что, по крайней мере, в отдельных неандертальских группах некие манипуляции с черепами умерших, действительно, производились. Хотя костяк, обнаруженный в этом погребении, имеет очень хорошую сохранность (кости таза и грудной клетки нигде не представлены так полно, как здесь, и единственная неандертальская подъязычная кость тоже происходит именно отсюда), череп отсутствует. В то же время ряд деталей указывает на то, что первоначально было захоронено всё тело целиком: во-первых, среди находок имеется зуб (зуб мудрости), во-вторых, на шейных позвонках нет абсолютно никаких следов работы орудиями и иных повреждений, неизбежных при отделении головы от туловища. Создаётся впечатление, что сначала покойного похоронили, а после того, как мягкие ткани, включая хрящи, разложились, череп вынули из могилы (совсем неглубокой) и куда-то унесли. Если так, то, получается, что в данном случае погребальный ритуал и в самом деле был двухэтапным, а череп являлся для совершавших его людей объектом особого значения.

Л. Б. Вишняцкий. "Неандертальцы: история несостоявшегося человечества". Издательство "Нестор-История". 2010 г.


Интересно

Так как человек, с генеалогической точки зрения, принадлежит к узконосым Старого Света, то отсюда следует заключить, - хотя бы этот вывод сильно оскорбил нашу гордость, - что наши древние предки с полным основанием могли получить такое наименование. Но мы не должны впасть в ошибку, поспешив допустить, что древний предок целой обезьяньей группы, со включением человека, был тожествен с какой-либо нынешней человекообразной или иной обезьяной, или даже близко походил на нее.

Чарльз Дарвин. Происхождение человека и половой отбор

Catalog gominid Antropogenez.RU