Польский летописец XV-го века Ян Длугош сообщал, что "на полях деревни Нохов, лежащей около города Срема в познанском епископстве, как равно и в деревне Козельско на земле Палуки близ озера Лекно, родятся под землей сами по себе и единственно силой природы без какого-либо участия человека сосуды всякого рода и разного облика, подобные тем, которые люди обычно употребляют. Они, правда, тонкие и рыхлые, пока находятся под землей в родном гнезде, зато становятся крепкими, будучи вынуты и отвердев под действием ветра и солнца..."
Репортаж из Олдувая
Елена Зайцева - петербургский геолог, один из участников двух геологических экспедиций в Танзанию и Кению в 2005 и 2009 годах. Во время экспедиций Елена вела подробный дневник, выдержка из которого - с описанием поездки в знаменитое ущелье Олдувай Гордж - приводится ниже.
Текст сопровождается замечательными авторскими фотографиями.
За время двух экспедиций мы проехали около трех тысяч километров по Восточной Африке, работали на обнажениях в рифтовой долине, карабкались на вершины гор и опускались в кальдеры обрушения древних вулканов, изучали солевые озёра и сероводородные фумаролы, мыли шлихи, посещали заповедники и национальные парки. И где бы мы ни были, мы не переставали восхищаться удивительной африканской природой, представителями животного и растительного царств, и, конечно же, местными жителями – масаями.
По результатам экспедиции 2005 года был написан полевой дневник с последующими комментариями «Karibu East Africa! Две тысячи километров в поисках Африки», который можно прочитать на сайте геологического факультета Санкт Петербургского Университета.
Полевой дневник последней экспедиции «И снова Танзания!» еще полностью не оформлен, но день, когда мы посетили ущелье Олдувай, уже описан.
От Редактора: приводим этот текст с сокращениями.
10 февраля 2009 года
Утро было пасмурное. Со всех сторон к кратеру Нгоронгоро подползали тяжёлые белые облака и, переваливаясь через край кальдеры, спускались вниз. Наблюдать за движением облаков было интересно, но, если задуматься, ничего, кроме дождя, они не предвещали, а дождя мы совсем не хотели (в отличие от местных жителей, которые, наверное, заклинали всех Богов и предков послать, наконец, им дожди). Над обрывом, как и вчера утром, парили чёрные коршуны, на крыше кухни дежурили вороны, а по дорожке возле столовой прыгали стайки терракотового цвета птичек, размером с воробья, с коническими голубовато-серыми клювами и тёмными перьями под хвостом African fire-finch или Blue-billed Firefinch – тёмно-красные амаранты из семейства вьюрковых ткачиков, одни из самых распространённых птичек на территории Африки.
На сегодня у нас был намечен познавательно-развлекательный день. Мы поехали на экскурсию в ущелье Олдувай, которое является местом самых богатых раскопок доисторического периода. Олдувай – это сорокакилометровый каньон, промытый речными потоками во время сезонов дождей, идущий вдоль равнин Серенгети в заповедной зоне Нгоронгоро, глубиной около 100 метров и площадью около 250 кв. км (фото 1). В ущелье в 1959 году Мэри Лики обнаружила череп австралопитека.
Дорога до ущелья Олдувай заняла у нас около часу. Мы ехали по саванне, где то с одной стороны от дороги, то с другой паслись стада зебр (фото 2), антилоп гну (фото 3), импал, газелей Томсона (фото 4), буйволов, жирафов (фото 5, 6); во всех стадах рядом с взрослыми животными было много малышей, некоторые из которых еле стояли на тонких ножках, видимо, только недавно родились. […]
Вот, наконец, мы подъехали к ущелью Олдувай. Здесь находится музей антропологии и эволюции человека "Олдувай Годж", в котором представлены останки предшественников современного человека и доисторических животных, а также каменные орудия.
На масайском языке Oldupai означает вечнозелёное растение, из которого местные жители добывают грубое волокно, и которое в изобилии растёт на каменистых почвах, в каньонах и ущельях (фото 7). На английском языке этому растению соответствует название «дикий сизаль»; на самом деле - это сансевьера, или сансевиерия (East African Wild Sisal – восточно-африканский дикий сизаль, Blue Sansevieria – голубая сансивьера, Sword Sansevieria – сабельная сансевьера) – неприхотливое растение из семейства агавовых и является лишь дальним родственником сизаля. Настоящий сизаль или агава сизалевая - это растение семейства агавовых, рода агава, и происходит оно из Южной Мексики, хотя в настоящее время агава сизалевая культивируется во многих тропических и субтропических странах, включая Танзанию, ради грубых волокон – сизаля, получаемых из листьев. Род сансевиерия насчитывает по разным данным около 60-70 видов вечнозеленых бесстебельных растений; некоторые из них нам хорошо знакомы по комнатным растениям, которые в простонародье называют «щучий хвост».
Данная сансивьерия или по-масайски Oldupai и дала название знаменитому теперь на весь мир ущелью, которое называют ещё «колыбелью человечества».
В 1911 году немецкий палеонтолог и невролог доктор Вильгельм Катвинкел на свои средства организовал научную экспедицию в немецкие восточноафриканские колонии для изучения сонной болезни. Он-то первым из европейцев и обнаружил ущелье, в котором были массовые захоронения костей доисторических животных. Когда Катвинкел поинтересовался у местных масаев, как называется ущелье, те подумали, что он спрашивает про растение, на которое он махнул рукой, имея в виду всё ущелье. Масаи произнесли «олдупай», Катвинкел расслышал «олдувай», так и написал на топографической карте «Olguvai Gorge». Катвинкел первый описал ущелье и увёз собранные им образцы окаменелостей в Берлин.
Однако главные находки в ущелье Ольдувай связаны с именами британского антрополога и археолога из Найроби Луиса Лики, его второй жены Мэри Лики и их сына Ричарда, которые вели научные раскопки на территории ущелья Ольдувай и в районе стоянки Лаэтоли (Laetoli), что в 50 километрах на юго-запад от Олдувая, в 1930-1970 гг (фото 8).
Музей, основанный в 1970х годах Мэри Лики на месте склада найденных ими окаменелостей, является одним из самых посещаемых мест в Танзании. Туда мы и отправились по приезде в Олдувай. В небольшом здании были представлены самые важные находки (или их копии), сделанные членами семьи Лики и их помощниками, которые дают возможность проследить эволюцию предков человека и многих видов животных на протяжении двух миллионов лет (фото 9-10). На основании своих находок семья Лики выдвинула гипотезу африканского происхождения человека с первичной локализацией, в том числе, и в районе Олдувайского ущелья.
В июне 1959 года Мэри Лики сделала сенсационную находку - череп австралопитека. В ущелье место находки отмечено чугунной памятной доской (Мы позже посетили это место; см. ниже). Больше в районе ущелья Олдувай останков австралопитеков найдено не было. Зато было сделано шесть находок останков Homo habilis - человека умелого (древность свыше 2 млн. лет), напоминавшего австралопитеков, но уже перешагнувшего рубеж, отделявший человека от животного царства, и две находки Homo erectus, человека прямоходящего, который рассматривается как непосредственный предшественник современных людей.
В ущелье были найдены и законсервированы для музея расколотые кости убитых на охоте животных и очень грубые каменные орудия, относящиеся к древнейшей эпохе палеолита, к так называемой олдувайской культуре. В одном из залов музея были представлены каменные орудия по мере их совершенствования. Луис Лики был одним из первых, кто распознал в расколотых камнях древние орудия труда, он был пионером экспериментального подхода к пониманию изготовления и применения каменных орудий. Он сам их делал и применял для охоты на животных и выделки шкур, как если бы он жил во времена олдувайской культуры.
В нескольких залах музея были представлены останки различных представителей фауны, в разное время населявших ту область Восточной Африки, где сейчас находится ущелье Олдувай (фото 11). Эти останки ископаемых животных могут быть условно разделены на четыре группы, отражающие те условия окружающей среды, на фоне которых проходила эволюция предков человека. В самом нижнем горизонте (bed I) останки животных свидетельствуют о том, что когда-то здесь было озеро с болотистыми берегами. Останки животных на нижнем и среднем уровнях второго горизонта (bed II) говорят о том, что условия резко поменялись, и животных мелководных озёр и болот сменили обитатели травянистых пастбищ и берегов водоёмов. Видимо, болото/озеро стало осушаться из-за образования разлома, и его место начала занимать равнина. Впоследствии на территории равнины образовались реки и привлекли сюда животных, которые паслись и на равнинах, и вдоль речных берегов.
Самая интересная и обширная экспозиция музея посвящена отпечаткам лап и копыт доисторических животных и следам человекообразных существ – гоминидГоминиды в "классическом" смысле - семейство прямоходящих приматов, включающее людей и их ископаемых предшественников., обнаруженным Мэри Лики в 1979 году в районе Лаэтоли (в переводе с масайского «красная лилия») (фото 12, 13-21). Отпечатки были оставлены в слоях вулканического пепла, возраст которого, согласно калий-аргоновому методу, составляет от 3,6 до 3,8 миллиона лет. Про следы человекоподобных существ учёные – эксперты говорили, что "они были так похожи на человеческие и выглядели настолько современно, что было удивительно видеть их на столь древних туфах".
В Лаэтоли в период с 1976 по 1981 годы обнаружили около 9 000 отпечатков следов животных, птиц, но только в одном месте (site G) встречены отпечатки, подобные отпечаткам ног человека. Исследуя отпечатки "G", оставленные тремя особями, составлявшими, по предположению Мэри Лики, одну семью, учёные пришли к выводу, что они "несут многие признаки, характерные для строения стопы человека", особо подчеркивая, что большой палец стопы направлен вперед, как у людей, а не в сторону, как у обезьян. Учёные пришли к заключению, что "четыре функциональные области стопы гоминида – пятка, свод, возвышение большого пальца и пальцы ног – оставили на остывавшем вулканическом пепле отпечатки, во многом характерные для стопы современного человека, и что эти гоминиды прошли по поверхности пепла обычной человеческой походкой".
Для предотвращения разрушительного действия эрозии, решено было законсервировать отпечатки, засыпав их пеплом. Но перед этим, с них были сняты силиконовые реплики, а по ним отлиты гипсовые слепки, один из которых и был представлен в музее с подробными объяснениями, геологическими разрезами, фотографиями следов на месте находки и реконструкцией того, что, возможно, происходило в тот момент, когда были оставлены отпечатки. Учёные считают, что отпечатки были сделаны в ещё тёплом пепле, содержащем карбонаты натрия, который поступал в изобилии из извергавшегося поблизости вулкана Садиман (хотя мы во время первого маршрута на Садиман не обнаружили там признаков карбонатных пород!) Щелочной карбонатный пепел (типа пепла, извергаемого в наше время вулканом Олдоине Ленгаи в Рифтовой Долине) в результате быстрой реакции с дождевой водой (отпечатки дождевых капель тоже были найдены в Леатоли) законсервировал следы и тем самым сохранил их до нашего времени (фото 13). Данный пепел образует 18 слоёв общей мощностью 18 см и называется Footprint tuff. В результате длительной эрозии верхний слой пепла был смыт, тем самым обнажив отпечатки следов на поверхности, которые и увидела Мэри Лики во время одного из маршрутов.
Около часу изучали мы экспонаты музея, геологические карты, стратиграфические разрезы, архивные фотографии. Пришло время посмотреть всё своими глазами. Но так как ущелье Олдувай – часть заповедной территории Нгоронгоро, ходить по нему самостоятельно туристам нельзя. Нужно обязательно договариваться с местным гидом, который будет сопровождать туристов по ущелью, показывать наиболее интересные места скопления ископаемых животных, укажет место находки черепа австралопитека и, конечно же, будет следить за тем, чтобы никто ничего не взял себе на память. Это самое важное правило поведения на территории ущелья направлено на сохранение уникального памятника природы, именуемого «колыбелью человечества».
Экскурсия началась с обзорной площадки, с которой открывался удивительный по своей красоте вид на ущелье Олдувай, в теории знакомый по многим фотографиям и книжным иллюстрациям, потому что все они были сняты именно с этого самого места, где мы стояли (фото 22). Перед нами был глубокий каньон, промытый рекой, от которой в данный момент едва серебрилась на солнце змеевидная тонкая лента, повторявшая изгибы ущелья. Прямо перед нами поднималась гряда бежевых сыпучих туфов и пеплов, над которой высился ржаво-рыжий останец, сложенный плотными слоистыми породами – туфами (фото 23-27). Как, почему уцелела эта гряда с рыжим останцом, когда всё вокруг было смыто рекой, разрушено эрозией, не понятно, но именно этот останец и является хорошо узнаваемым символом Олдувая. Его образно называют замком (the Castle), он, и правда, как одинокий замок, высится над окружающим ущельем. Дно ущелья было чёрного цвета, это выходили на поверхность подстилающие плотные базальтовые лавы, излившиеся из вулкана Олмоти более двух миллионов лет назад.
По бежевым склонам ущелья были разбросаны пятна зелени. Это росли карандашные молочаи (фото 28), различные низкорослые акации (фото 29), дикий сизаль (фото 30) и алоэ (фото 31). Ярко-красные соцветия алоэ, высоко поднятые над землёй на тонких цветоножках, были единственными яркими цветовыми пятнами, которые нарушали спокойную бежево-зелёную гамму (если не считать эпизодических появлений масаев, завёрнутых в красные пледы).
Мы стояли на краю обрыва и слушали вводный рассказ нашего экскурсовода Иосифа. Вдруг мы увидели, как внизу по ущелью едет огромный ярко раскрашенный автобус! Это было так неожиданно, что мы попросили объяснить, как он попал в столь охраняемое ущелье. Иосиф объяснил, что это рейсовый автобус, который ездит по расписанию и перевозит местных жителей, для которых ущелье – обычная территория жизни. В подтверждение его слов на склоне ущелья показалось огромное стадо коров, которое сопровождал масайский юноша (фото 32), завёрнутый в ярко-красный плед, а чуть позже прошёл караван ослов, нагруженных канистрами с водой.
Экскурсию мы начали со знакомства с диким сизалем, который рос повсюду. Иосиф рассказал историю с возникшей неточностью между истинным звучанием масайского названия «олдупай» и утвердившимся географическим названием Олдувай. Будто почувствовав, что про них идёт речь, откуда-то вдруг появились старые масаи очень колоритного вида (фото 33), которые на протяжении рассказа Иосифа стояли чуть поодаль, придавая экзотический оттенок нашему пребыванию в «колыбели человечества».
Потом мы начали спуск по склону ущелья. Под ногами у нас чередовались сыпучие слои вулканических туфов бежевых (горизонт bed VI) и рыжих (горизонт bed III) оттенков, в которых встречались желваки кремня; слои речной гальки и конгломератов (фото 34, 35), образовавшихся под действием течения древней реки, прослои пеплов и туфов (горизонты bed II, bed I) от извергавшихся в прошлом вулканов Нгоронгоро, Олмоти, Садиман, Олдоини Ленгаи. И во всех слоях, кроме горизонта bed III, встречались в огромных количествах окаменелые кости, челюсти, зубы различных ископаемых животных, примитивные орудия труда (фото 36-38)! Отсутствие окаменелостей в третьем горизонте объясняется тем, что в тот период было очень сухо, и животные покинули данную местность.
Иосиф разрешал поднимать окаменелости, рассматривать, фотографировать, но потом просил класть их на прежнее место, чтобы как можно дольше сохранялось это заповедное ущелье таким, каким мы его сегодня видим. Больше всего нас поразили часто встречаемые шары различных размеров, которые обтесали наши предки из глыб белого молочного кварца. Иосиф сказал, что, предположительно, это было орудие, с которым древние люди охотились на бегемотов и других крупных животных. Мы все по очереди сфотографировались с увесистыми кварцевыми шарами, представляя себе, как если бы перед нами появился бегемот, и мы бы бесстрашно атаковали его этими необычными шарами (фото 40, 41)!
Наконец мы спустились на дно ущелья, в котором обнажалась чёрная базальтовая лава (фото 42, 43). Лава содержала много пустот, часть которых была заполнена кристаллами цеолитов и кальцита. Именно по плотной лаве проходила дорога местного значения, по которой ходили рейсовые автобусы. Наши джипы тоже уже ждали нас на дне ущелья. Движение по этой своеобразной дороге было довольно интенсивное. То и дело в разные стороны шли стада масайских коров, караваны осликов с канистрами на спине, проходили группы масаев. А ещё между кусками лавы катили навозные шарики жуки – скарабеи (фото 44, 45). [...]
Мы, к сожалению, не имели времени проследить, в каком направлении катили навозные шарики те скарабеи, которые попадались на нашем пути, но старались смотреть под ноги, чтобы хотя бы их не раздавить. А ещё мы с Сергеем пытались сделать хорошие фотографии скарабея с навозным шариком, поэтому ползали на коленях вокруг да около с камерами, чем немало изумили масаев, которые уже давно плелись за нами и предлагали нам позировать (за немалые деньги, конечно), а вместо них, таких нарядных и красочных, мы фотографировали навозного жука! Они не могли этого понять!
Мы пошли по дну ущелья, по базальтовой лаве, в сторону того места, где ровно 50 лет назад Мэри Лики нашла череп австралопитека. Иосиф сообщил, что 17 июля у них будет много гостей, так как пятидесятилетие такого события будет широко отмечаться здесь, в Олдувае. […]
И вот мы стоим у «колыбели человечества» (фото 46-49)! На месте находки черепа стоит памятная стела с чугунной доской, на которой отлита следующая надпись (фото 47, 48): The scull of Australopithecus Boisei (Zinjanthropus) was found here by M.D.Leakey July 17th, 1959.
Что означают слова Boisei и Zinjanthropus в названии, данном находке Луисом Лики? Луис Лики после осмотра находки, сделанной его женой Мэри, предположил, что череп относился к семейству австралопитеков, но наблюдаемые видимые отличия заставили его выделить находку в отдельную группу зинжантропов (Zinj - древнеарабское слово, обозначающее «Страну чёрных» или Восточную Африку; anthropus – «человек» на древнегреческом), вид Бойс (Charles Boisei звали друга и спонсора семьи Лики, который финансировал раскопки с 1948 года). Лики изначально отнесли находку к австралопитекам; сейчас она классифицируется как парантроп.
В документах Мэри обозначила найденный череп OH 5 - Olduvai Hominid number 5, а неофициально её стали называть «Nutcracker Man» - щелкунчик, или просто «Dear Boy» - дорогой мальчик, так как по некоторым признакам Луис Лики определил, что скелет принадлежал подростку.
Вокруг места находки со временем появился огромный карьер (фото 46), так как после первой сенсационной находки Мэри и её команда пытались найти ещё какие-нибудь части скелета австралопитека, но ничего, кроме костей животных, найдено не было. Осмотрев историческое место, обозначенное в документах как горизонт FLK Bed I (Frida Leakey Korongo. Korongo на языке суахили означает «овраг», а Фрида Лики была первая жена Луиса Лики), мы отправились в обратный путь. Экскурсия закончилась, впереди нас ждал ленч! […]
После ленча - неожиданный сюрприз. Мы поехали смотреть двигающиеся пески (Shifting sand), которые нас потрясли! Посреди голой саванны, покрытой будто выношенным низковорсовым зелёным ковром травы, жила своей собственной жизнью огромная чёрно-коричневая одиночная дюна (фото 50-53). Дюна, высотой до шести метров и длиной около пятидесяти метров, имела серповидную форму, вытянутые края которой – рога – были обращены на подветренную, более крутую сторону.
Для образования такого движущегося песчаного холма нужно две вещи – наличие сыпучего материала и господствующего ветра. Здесь есть и то, и другое. Сыпучий материал в данном случае – это в основном вулканический пепел, а ветры в данной местности дуют постоянно и в одном и том же направлении.
Дюна движется перпендикулярно ветру, который переносит пепел через гребень. Наветренная сторона дюны пологая (до 15°), подветренная - более крутая (до 35°) и осыпающаяся. Скорость движения дюны составляет до 20 метров в год; её путь отмечен столбиками, на которых проставлены годы, так что можно представить, где было основание пепельного холма в конкретный год.
Мы прошли по пути, который проделала дюна за последние несколько лет, и подошли к ней вплотную. Она была будто живая, и рисунок ряби на её наветренной стороне всё время менялся (фото 52). Когда частички пепла достигали гребня, они осыпались вниз. Казалось, дюна дышит горячим дыханием. Привлечённые её теплом, к ней летели со всех сторон жуки – скарабеи, которые карабкались по песку, зарывались вовнутрь и погибали, так что отовсюду торчали сотни трупиков чёрных жуков. Чем объяснялось такое массовое самоубийство жуков, мы не поняли.
Наше появление возле дюны привлекло внимание нескольких пастухов – масаев, которые тут же пришли вместе со своими собаками, коровами, барашками и стояли чуть в стороне, наблюдая, как мы фотографируем дюну. Дюна была нашим последним пунктом в сегодняшней экскурсионной программе, пора было возвращаться в кемпинг, тем более что путь предстоял долгий.