English Deutsch
Новости
Мир антропологии

Анализаторная и синтетическая функция больших полушарий шимпанзе

От Редактора: Петр Константинович Денисов – выдающийся советский ученый, в 30-е годы прошлого века занимался экспериментами с шимпанзе на биологической станции в Колтушах (нынешний антропоидник при Институте физиологии РАН). Судьба ученого трагична: П.К.Денисов был арестован и расстрелян как «враг народа» в 1937 году, а результаты его работ – впоследствии использованы другими авторами, увы, часто без ссылок.

Публикуем статью Петра Константиновича, вышедшую в Журнале высшей нервной деятельности имени И. П. Павлова в 1958 году. Материал предоставлен д.б.н. Тамарой Георгиевной Кузнецовой. Несмотря на то, что с момента публикации статьи прошло более полувека, описанные эксперименты чрезвычайно интересны.

Биологическая станция им. И. П. Павлова, Павлово (Колтуши), Физиологический институт им. И. П. Павлова Академии наук СССР

В 1933 г. во время научной командировки во Францию автору на­стоящей работы были подарены проф. С: А. Вороновым обезьяны шим­панзе (Anthropopithecus troglodytes): самец по кличке Рафаэль и самка по кличке Роза. В это время Рафаэлю было 6—7 лет, а Роза была на 1—2 года моложе. Находясь в питомнике С. А. Воронова (Франция) в течение 3 лет, обезьяны экспериментальным исследованиям не подвер­гались. Эти обезьяны были переданы Биологической станции им. И. П. Павлова в 1933 г., где на них нами и производились исследо­вания высшей нервной деятельности под непосредственным руководст­вом И. П. Павлова.

При тщательном изучении этих антропоидов были предусмотрены и осуществлены все условия для длительной их жизни, полноценного развития и работоспособности в опытах, создан режим содержания, ги­гиены, строгая ритмика дня, сна, работы в опытах, уход. Но все же обезьяны подвергались заболеваниям (воспаление легких, грипп). В 1936 г. Рафаэль и Роза заболели дизентерией, что послужило причи­ной смерти Розы.

До начала опытов обезьяны приучались в новой обстановке: к ги­гиеническим правилам еды, купанию, приобретению различных бытовых навыков, изучению предметов, даваемых им в вольер — палки, пеналы, пластилин, бутылки с водой, чашки и прочие детали, входящие позже в опыт.

Отправным пунктом в исследовании высшей нервной деятельности антропоидов явилась условно рефлекторная теория. Из большого экспе­риментального материала, полученного нами в течение почти пятилет­них экспериментов, мы остановимся здесь на некоторых фактах, отно­сящихся к анализаторно-синтетической функции коры больших полу­шарий.

Опыты с геометрическими формами

Был сконструирован ящик — аппарат, крышка которого имела от­верстие и могла произвольно меняться. В каждой крышке имелось отверстие определенной геометрической формы — треугольное, круглое или квадратное. Внизу ящика была дверца, открывающаяся в случае погружения в отверстие крышки ящика бруска соответствующей формы. Бруски являлись ключами для открытия этого аппарата. За дверцу в ящик при обезьяне помещались фрукты. Рядом располагалось 15 брус­ков, соответствующих форме отверстий, имеющихся в крышках ящика.

В первый раз, когда был внесен этот аппарат к обезьянам (Рафа­эль и Роза были вместе), они обнаружили самую обычную ориентировочную и исследовательскую реакцию, как всегда особенно резко вы­раженную у антропоидов. У Рафаэля эта реакция доходила до бурных попыток разрушить аппарат. Обезьяна его вращала, рассматривала со всех сторон, пыталась просунуть руку в отверстие, затем ударяла об иол, грызла зубами. Рафаэль сам не обратился к брускам даже тогда, когда экспериментатор, желая ему помочь, вложил брусок в отверстие. Когда подвели Розу к аппарату, то и она применила опять-таки самый примитивный разрушительный прием и, ничего не получив, попыталась просунуть руку в отверстие крышки, но рука не пролезла, тогда она об­ратилась к бруску, напала на правильный брусок — отверстие в крышке было круглое — и сразу открыла аппарат. В этом варианте опыте Роза и в дальнейшем всегда брала круглый брусок; даже тогда, когда уби­рался круглый брусок, она не обращалась к квадратному и просто не работала. Достаточно было придвинуть круглый брусок, она сразу же брала его и открывала дверцу. После этого пришлось Рафаэлю помочь вставлять брусок. Круглый брусок он вставлял, а граненый не мог. На следующей стадии Рафаэль перестал смотреть на крышку и сразу брал брусок за бруском, причем в том порядке, как они лежали. При­шлось как-то детерминировать выбор. Тогда давали 15 брусков — по 5 каждой формы, или 14 брусков было ложных и один адекватный.

Приведем первый опыт, проведенный с 15 брусками. Поставлена крышка с квадратным отверстием. Обезьяна берет бруски в том же по­рядке, как они лежат и, в конце концов, нападает на квадратный бру­сок — крышка открывается, обезьяна получает подкрепление. Оказы­вается этого недостаточно, чтобы обезьяна сразу выбрала квадратный брусок, снова идет выбор. Взяв случайно брусок, соответствующий от­верстию, обезьяна не может его вставить и переходит к следующему. Наконец, на девятый раз Рафаэль брал сразу же квадратный брусок, открывал дверцу и брал еду.

При анализе этого явления можно было убедиться в том, что потре­бовалось несколько сочетаний с пищевым подкреплением, чтобы обезь­яна начала брать правильный брусок. Экспериментатор менял крышку и видел, что Рафаэль берет квадратный брусок, причем брал он их по два раза. Затем он переходил на треугольные бруски, затем снова на квадратные и снова на треугольные, вставляя их в крышку. Образовы­валась временная связь с элементами формы брусков, но затем эта связь разрушалась, и только с восьмого раза обезьяна брала круглый брусок, т. е. соответствующий отверстию.

В этом же опыте была сменена крышка - поставлена с треугольным отверстием. Сначала Рафаэль берет брусок тот, что был до этого, т. е. круглый, потом переходит на квадратный, доходит до треугольного бру­ска, наконец, происходит такое же дифференцирование этих брусков. Как понимать весь этот процесс? Ясно, что обезьяна начинает работу с проб и ошибок. Если, например, брусок не подходит, обезьяна пробует его поставить другим концом, затем отдельные элементы приводят к удаче, эти отдельные элементы связываются. Что в этих опытах важно? Вначале обезьяна не руководствуется отверстием, а только элементом формы брусков; когда мы меняем крышку, она не смотрит на крышку, а продолжает брать бруски квадратной формы, когда же переходим на треугольную форму, Рафаэль берет квадратные бруски.

После 18 опытов характер работы был следующий. Вначале Рафа­эль берет случайно треугольник — не подходит, затем работает по спо­собу «проб и ошибок» и, наконец, дифференцирует — берет круглый брусок, берет два раза правильно, затем снова правильно. Ставим крышку с квадратным отверстием, опять такая же картина — сначала берет круглый, а затем квадратный брусок. Тот факт, что обезьяна треугольник не дифференцирует с квадратом, возможно понять так, что эти формы слишком близки и зрительно и тактильно. В процессе даль­нейшей работы Рафаэль начал прекрасно отличать квадратные и круг­лые бруски. Если обезьяна несет круглый брусок и видит, что отвер­стие квадратное, то она его бросает и берет квадратный. Уже на 15-м опыте было замечено, что Рафаэль руководствуется отверстием — сна­чала посмотрит, потом берет брусок. При быстрой смене крышки толь­ко один раз обезьяна допустила ошибку и взяла не тот брусок.

Физиологически весь ход процесса различения форм представляется нам следующим образом. Первое действие обезьяны перед аппаратом — это исследовательская реакция. Она сменяется затем примитивной фор­мой реакции, направленной на разрушение аппарата и овладение пи­щей. Когда же эти действия не приводят к положительному результату, обезьяна пытается достать ее брусками, что свидетельствует уже об использовании корковых связей, образовавшихся в результате прежнего индивидуального опыта. Эти действия имеют хаотический характер, так как обезьяна не руководствуется еще ни формой брусков, ни отверстием крышки. Некоторые из этих действий приводят к выбору правильного бруска и открытию при его помощи дверцы аппарата, большинство дру­гих остаются безрезультатными.

Первые закрепляются нервной системой, вторые постепенно исче­зают в результате процесса угасания. Закрепление адекватных дейст­вий происходит вначале в результате образования корковых связей между центрами, воспринимающими зрительные и тактильные раздра­жения, идущие от бруска и от формы отверстия, И центрами проприоцептивных раздражений от двигательного аппарата, имеющих место при совершении этих действий. Эти связи постепенно упрочиваются в силу постоянного совпадения с пищевым подкреплением. Все другие возмож­ные связи, не сопровождающиеся подкреплением, постепенно тормозят­ся. Условным сигналом к выбору правильного бруска в этой фазе опы­та служат зрительные и тактильные раздражения, идущие от соответ­ствующих брусков. В следующей фазе процесса в связь вступают также зрительные элементы отверстия крышки, причем элементы соответству­ющих форм брусков для соответствующих отверстий закрепляются, а другие тормозятся на том же основании. Конечным результатом всего этого процесса является точное дифференцирование форм брусков в со­ответствии с формами отверстий, а благодаря этому, и правильное их употребление.

Аналогичные опыты были поставлены с другой обезьяной — Розой, при этом были получены точно такие же результаты. Разница здесь была только в организации опыта.

Первая обезьяна — Рафаэль — рабо­тала только на пищевом стимуле, вторая же — Роза — на основе пище­вого стимула работала плохо. У нее в качестве стимула было приме­нено получение «свободы».

Обезьяна должна была отпереть дверь клетки при помощи таких же брусков. Единственное различие, заслу­живающее внимания, заключалось в более быстрой выработке дифференцировки на формы брусков и более быстром образовании свя­зей между брусками и формой отверстия. У второй обезьяны быстрее происходит угасание и быстрее вырабатывается постоянная дифференцировка и, наконец, значительно скорее образуется связь формы брусков с отверстием. Так у первой обезьяны эта связь выработалась на 18-м опыте, а у второй — уже на 5-м. Разницу в работе между двумя обезьянами мы относим частично за счет большей подвижности нерв­ных процессов второй обезьяны. 

Наблюдение И. П. Павлова за работой Рафаэля с открыванием дверцы ящика при помощи брусков различной геометрической формы обсуждалось на одной из «сред», 16 мая 1934 г., где были сделаны вы­воды о сложной аналитико-синтетической работе коры больших полу­шарий обезьян. 

Опыты с огнем

Первоначально была создана в ящике зона огня из свечей и внутрь положен мандарин. Обнаружилось, что Роза с огнем работать не могла, она просто боялась огня, даже на зажженную в первый раз спичку реа­гировала слишком бурно.

Рафаэль же реагировал совершенно иначе. Он остался сидеть около свечей, проявив ориентировочно-исследовательскую реакцию. Вначале он обжегся, начал у огня махать руками, прыгать и увидев, что пламя уходит, он стал еще сильнее махать ногой, но колебания воздуха были недостаточны для того, чтобы потушить свечи. Один раз он осмелился все-таки опустить руку через зону огня и достать мандарин, но действие было неудачным, обезьяна подпалила волосы. В следующий раз он рас­шатал ящик, и мандарин выкатился.

В дальнейшем опыты ставились в зимней вольере, в которой не было никаких орудий. Как только начался опыт, обезьяна вынула изо рта гвоздь. Решили не менять ход событий и наблюдать, как у Рафаэля про­явится исследовательская реакция на огонь. Он стал погружать гвоздь в стеарин, приближая его к фитильку. Однажды, повернув гвоздь шляп­кой к свече, придавил фитилек и потушил огонь. После этого он быстро таким же образом потушил еще три свечи и взял мандарин. Это един­ственный опыт, когда одна случайность, только одно сочетание привело к положительному результату. Этот навык сохранился. Когда после этого Рафаэлю дали молоток, он металлическую часть его погружал в сте­арин, тушил несколько свечей и брал плод.

В дальнейшем был сконструирован новый аппарат для тушения огня водой (рис. 1).

Рис. 1. Вторая стадия опыта с огнем. Рафаэль тушит огонь водой
Рис. 1. Вторая стадия опыта с огнем. Рафаэль тушит огонь водой

Технически аппарат был сделан так, что в ящике внизу был горящий фитиль, за которым находился фрукт; в верхней части аппарата был сосуд с водой, которая могла вытекать из крана. Оказалось, что обезь­яна вначале к крану не обращалась. В порядке исследовательской реакции обезьяна случайно повернула ручку крана, вода полилась, по­лучился сильный треск спирта, обезьяна отскочила; увидев, что вода уничтожила огонь, обезьяна достала фрукт. Таким образом, перед обезьяной проходило явление — вода тушит огонь, после этого обезь­яна уже быстро обращалась к крану, поворачивала его, тушила огонь и доставала фрукты. После 5—6 сочетаний, обстановка опыта была из­менена: вода из бака убиралась, а вместо этого обезьяне ставилась чашка с водой. Если у обезьяны образуется связь между огнем и водой, то она использует воду из чашки для тушения. Вначале Рафаэль выливал воду и начинал пустой чашкой бить по огню, т. е. чашку ис­пользовал как орудие. На 42-й раз было подмечено, что обезьяна слиш­ком долго манипулировала с краном, хотя воды в баке не было. Можно было думать, что у Рафаэля образовалась связь не вода — огонь, а именно только поворачивание крана — огонь. Но в этот момент обезья­на сразу подошла к аппарату и вылила воду из чашки на огонь. Так у обезьяны выработался навык брать любой сосуд с водой и выливать воду на огонь.

Затем опыт был усложнен: резервуар из аппарата удалили и поста­вили отдельно бак с водой и чашку: В первое время обезьяна долго применяла старые приемы, но потом обратилась к баку, подвезла весь бак к аппарату и даже опрокинула его, а затем просто открыла кран и потушила огонь. По совету И. П. Павлова, для того чтобы Рафаэль начал наливать воду из бака в чашку, поставили последнюю под кран. Бак был сделан так, что вода капала, и, когда чашка наполнилась во­дой, он ею воспользовался. После этого уже образовалась связь, обес­печивающая наливание воды в чашку и тушение огня из нее. Когда чашку у обезьяны отобрали, она набирала воду из крана в рот и тут же выливала в огонь (рис. 2).      

Рис. 2. Третья стадия опыта. У Рафаэля образовалась связь: огонь - вода
Рис. 2. Третья стадия опыта. У Рафаэля образовалась связь: огонь - вода

В этих опытах с огнем был исследован общий принцип деятельности больших полушарий, когда первичное звено объединенного нервного процесса последовательно подготовляло, «проторивало» протекание вто­ричного последующего процесса. Синтез этого поведения — тушения водой огня — Рафаэлем достигался вследствие связывания в одну цепь более элементарных условных рефлексов, в результате чего наблюда­лась сложная целостная деятельность. Сначала поведение начиналось по принципу «проб и ошибок», а затем в процессе исследовательской реакции обезьяна наталкивалась на отдельные элементы правильного решения задачи, между этими элементами образовывалась связь, в данном случае огонь — вода.

Опыты с ящиками

Эти опыты были начаты но инициативе И. П. Павлова. Было решено повторить опыты, проводившиеся Келером на обезьянах, чтобы взгля­нуть на факты глазами физиолога. Ивана Петровича поражало то, что Келер не желал анализировать способ «проб и ошибок», находя, что важен тот момент, когда обезьяна, отказавшись от «проб и ошибок», некоторое время сидит, потом подходит к ящикам и сразу же решает задачу. Момент сидения обезьяны Келер объясняет тем, что обезьяна в этот момент «думает».

Картина первых опытов с ящиками следующая. Приманка подвеше­на высоко над землей, на земле в разных местах лежат два ящика. Выпускаются Рафаэль и Роза, они сразу бегут к ящикам, осматри­вают их, трогают руками. Роза, увидев подвешенную пищу, подходит ближе, пристально смотрит на нее. Рафаэль продолжает возиться с ящиками. После длительного и безрезультатного передвижения ящиков с места на место, в вольеру были брошены два длинных шеста, Рафаэль сразу берет один из них, несет его к подвешенным фруктам, ставит в вертикальное положение, делает прыжок и достигает «цели».

В дальнейшем, когда шест из опыта был исключен, Рафаэль взял попавший под руку кирпич, влез с ним на ящик, пробовал применить его, как применял шест. После неоднократного подкрепления моторного навыка ставить «что-то на что-то» для обезьян не представляло особых затруднений поставить ящик на ящик. Но еще долго до образования указанного навыка у Рафаэля проявлялась первичная генерализованная связь поднимать предметы и ставить друг на друга, независимо от кон­кретных условий.

В опыте 7 IX 1934, проходившем в присутствии И. П. Павлова, после неудачной попытки достать плод с двух поставленных один на другой ящика, Рафаэль взял третий ящик и поставил себе на голову.

Это ука­зывает на конкретность образования этих связей. Очевидно, связь обра­зуется не с ящиками вообще, а именно с данными ящиками.

После длительного ведения опытов, Рафаэль мог манипулировать большим числом ящиков: сначала тремя, потом четырьмя и т. д. В опыт были введены ящики разносторонние, т. е. если обезьяна будет ставить ящик на высокую сторону, то для доставания фрукта потребуется три ящика, а если поставит другой стороной, то их понадобится только два. У Рафаэля был выработан и остался прием переворачивания ящиков. Если он не может достичь «цели», то переворачивает ящик на соответ­ствующую сторону, чтобы ящик был выше. В результате образуются ассоциации. Наши опыты отличались от опытов Келера тем, что обезь­яне давалось 5—6 ящиков кубической формы и, в случае составления в правильной последовательности, давалось подкрепление пищей. Обезьяне «прощалось», если она путала номер первый со вторым или четвертый с пятым, но в конце концов, добивались того, чтобы ящики состав­лялись в строгой последовательности. Эта задача для обезьяны была необычайно трудной. Были такие опыты, в которых за 4 часа Рафаэль 35 раз принимался составлять пирамиду и уходил с площадки ни разу не достав пищи. Сначала эта работа шла по способу «проб и ошибок». Применялся то маленький, то большой ящик. Это приводило к тому, что башня строилась неустойчивой. После того как Рафаэль несколько раз упал с такой неустойчивой башни, он пробовал сооружение на устойчивость: поставит один ящик на другой, залезет и начнет раска­чивать. После долгих попыток Рафаэль приобрел навык ставить ящики правильно, образовывая таким образом лесенку, по которой можно было залезть и достать приманку.

В результате многократного повторения правильного решения и под­крепления его получением приманки, поведение обезьяны автоматизи­ровалось и протекало по типу цепного условного рефлекса, где каждое предшествующее звено являлось условным сигналом к следующему.

Трактуя опыты с ящиками па Рафаэле, И. П. Павлов на одной из «сред» высказал критическое суждение по поводу келеровских опытов, на основании которых автор сделал вывод о наличии интеллектуаль­ной, разумной деятельности у обезьян. 

Опыты с составлением пирамиды

Рафаэлю давалось 20 ящиков одного размера, с тем, чтобы он сна­чала поставил 6, потом сверху 4 ящика и т. д., составив из них пира­миду. Решение этой задачи для обезьяны оказалось невозможным. Ас­социации на соединение одного предмета из двух предметов у обезьяны не образовалось. Поэто­му решено было сделать пирамиду, для того чтобы обезьяна поработа­ла над соединением элементов. Были сделаны фигуры, отличаю­щиеся по форме одна от другой. Соединение отдельных частей должно идти в определенной по­следовательности. Фигуры имели ножки соответствующей формы, каждая последующая фигура бы­ла подогнана к пазам предшеству­ющей, в которую должна вставляться. Сначала дали только две первые фигуры, одну погрузили в землю, другую дали обезьяне. Ра­фаэль громоздил фигуры в какой угодно плоскости, но фигур не мог вставить и, в конце концов, от ра­боты совсем отказался. Тогда опыт повели следующим образом. Обезьяна была убрана с пло­щадки и сам экспериментатор вставил и скрепил фигуры в той комбинации, когда они находятся по вертикали. Когда впустили Рафаэ­ля, то он взобрался на пирамиду и достал приманку. После подкрепле­ния он сразу же начал придавать этой фигуре то положение, при котором он достал пищу, правда, в первый раз с нашей помощью, потому что было треугольное отверстие. Но позже, когда ему давали эти фигуры, Рафаэль сразу же вставлял в отверстие одной фигуры вторую (рис. 3).

Рис 3. Опыт с составлением пирамиды. Рафаэль правильно собирает фигуры
Рис 3. Опыт с составлением пирамиды. Рафаэль правильно собирает фигуры

Обезьяна никогда не разрушала раз сделанную башню из ящиков. Если башню поставить с другой стороны, она двигала всю башню. Но, конечно, башня рушилась, и тогда обезьяна начинала ее собирать сно­ва. Рафаэль старался удержать ее, не давал ей падать и, если пирами­да все же падала на него, прилагал все силы, чтобы удержать ее в таком положении. Нужно было создать условия, при которых обезьяна разрушила бы башню: прибили на полу рейку, дойдя до которой башня должна была разрушиться. Обезьяна доходила до рейки, первый ящик упирался в рейку и башня рушилась. Далее обезьяна до рейки не дохо­дила и в нескольких метрах от нее сама начинала разрушать башню. Так создавалась ассоциация на разрушение. Над собиранием фигуры Рафаэль мог работать в течение 1—2 час, собирая фигуры по 10— 12 раз; при постановке же опыта с разрушением пирамиды, в том слу­чае, если он ее собирал и должен был разрушить, эту работу он мог проделать максимум два раза. 

Опыты с сочетанием брусков, огня, воды и ящиков

Задача заключалась в следующем: обезьяна при помощи ключа (бруска) должна войти в кабину, где лежит приманка; когда она вхо­дит в кабину, фрукты из этой кабины удаляются в окно, в окне загора­ется спирт. Рафаэль должен потушить огонь, потушив и выйдя из ка­бины, должен направиться к фруктам, поднимающимся все выше и выше, достать их, составив ящики. После соответствующей работы Ра­фаэль быстро входил в кабину и быстро тушил огонь, затем отдыхал на ящиках. Если он в кабине задерживался и отдыхал, а потом тушил огонь, то он сразу же начинал составлять ящики. И. П. Павлов видел в этом умственный труд, сложность этих ассоциаций, которые обезья­не было трудно удержать, помимо того, что была затрачена и физиче­ская сила. 

Опыты с аппаратом на последовательность ассоциаций

Был сконструирован аппарат для совместной работы Рафаэля и Розы. Ящик, крышка которого находилась на двух пружинах, откры­вался при помощи троса. Одна из обезьян должна была открыть крыш­ку, а другая взять фрукты. Оказалось, что Рафаэль, завладев тросом и ручкой, сначала дергал крышку, Роза никогда к крышке не подхо­дила. Если же крышку открывал экспериментатор, то Роза подходила, но Рафаэль всячески не допускал ее к ручке. Совместная работа не состоялась.

Этот аппарат в дальнейшем был использован для индивидуальной работы обезьян. В начале работы Рафаэль применил разрушительный прием и при помощи его однажды пришел к цели. Позже пришлось затратить много времени, чтобы угасить этот прием. Рафаэль с этим аппаратом работал таким образом, что брал в руку трос, натягивал его, а другой рукой старался задержать крышку аппарата, т. е. соединить эти элементы. Несмотря на все старания вытянуться и задержать крышку, этот прием к успеху не приводил. Позже он задержал трос ногой, а рукой дотянулся до крышки. Это была первая фаза решения за­дачи. В дальнейшем была удлинена трубка, в которой находился трос, и прием, применяемый ранее Рафаэлем для решения задачи, был бес­полезен. Поставив обезьяну в другие условия, необходимо было изменить и ситуацию. Обезьяне была дана обычная конопляная веревка. Не достигая решения задачи, Рафаэль обращается к веревке и пытает­ся ее использовать, но неправильно. Процесс использования веревки показывает, что новая исследовательская реакция, как новый элемент поведения, вовлекается в опыт. Рафаэль пытался применить веревку везде и в результате он разорвал ее на мелкие кусочки и втиснул в трубку. В следующем опыте обезьяне дали электрический шнур. Она применила его хаотически, по способу «проб и ошибок», пытаясь связы­вать шнур с ручкой аппарата. На седьмой раз применения шнура обезьяне это удалось—образовалась ассоциация. В процессе работы Рафаэль удержал конец шнура, зафиксировал его. и, в конце концов, достал еду. 

Опыты на воде

Чрезвычайно высокое развитие исследовательского рефлекса у обезь­ян, наблюдаемое нами в течение все усложняющейся работы, поведение их в опытах с различной пространственной ситуацией, различными предметами и прочими решениями сложных задач были упрочены в результате подкрепления; образовался ряд условных рефлексов и цепь детерминированных ассоциаций. Это позволило создать новый сложный комплекс условных связей, включая в эту новую систему ранее вырабо­танные условные связи

Рис 4. Опыты шимпанзе на воде. Рафаэль пробирается через воду на пристань
Рис 4. Опыты шимпанзе на воде. Рафаэль пробирается через воду на пристань

На озере в Колтушах был сооружен плот и поставлен на опреде­ленном расстоянии от берега — пристани. На берегу находилась при­манка — фрукты. Обезьяну в клетке поместили на плот, поставленный на определенном расстоянии от пристани. Рафаэль должен был пере­браться с плота через воду на пристань (условия, в которых он никогда не находился). Вначале он боялся воды и старался сидеть в клетке, демонстрируя проявление инстинкта биологической осторожности. За­тем Рафаэль начал спускаться к воде, опускал руку, он быстро убегал. Обезьяне был дан шест, при помощи которого он мог переправиться с плота на пристань. Рафаэль бросал шест, который, ударяясь о воду, пугал его. Наконец, обезьяна приучилась к воде, но шестом не пользо­валась, не делала попыток положить его, чтобы перейти к приманке и даже не погружала в воду. Тогда обезьяне был дан тот шест, при помощи которого она прыгала на земле. Рафаэль быстро поставил шест в воду на дно озера (рис. 4). Он стал применять этот шест, для того чтобы перепрыгнуть водное пространство, т. е. повторял уже существу­ющий закрепленный прием — прыжок на земле; попыток переклады­вать шест не было. Если Рафаэль ставил шест и отталкивался, он не достигал пристани. Решение было найдено в том, что он, закрепив шест, отталкивался и в тот момент, когда шест находился в верти­кальном положении, взбирался на верхушку его и таким образом по­падал на пристань. Этот прием упорно удерживался у обезьяны. При­шлось изменить ситуацию — уйти на глубокое место, чтобы Рафаэль не мог закреплять шест на дне и при помощи его перепрыгивать на при­стань. В результате долгих попыток решение осуществилось таким об­разом, что в порядке «проб и ошибок» шест попал на рейку пристани. Шест достаточно хорошо фиксировался, и Рафаэль по нему переходил на пристань. Этот прием перехода у Рафаэля закрепился.

Таким образом, сущность сложного поведения антропоидов нужно рассматривать вначале как анализ всех явлений, разложение их на части, а в дальнейшем синтезирование этих частей. Анализ и синтез осуществляются через фазы торможения с выработкой и тренировкой этого процесса до упрочения его.

Приведенный нами фактический материал характеризует аналитико-синтетическую деятельность головного мозга шимпанзе и иллюстрирует общий методологический подход И. П. Павлова к изучению сложного поведения антропоидов. 


Место первой публикации:
Журнал высшей нервной деятельности имени И. П. Павлова Академии наук СССР, том VIII, выпуск 6, 1958 г., с. 845-854.


Интересно

...в шестом-седьмом  тысячелетиях до н. э. культивируемые растения в Техуакане, по подсчетам Мак-Нейша, составили от нуля до шести процентов всей употребляемой пищи. Следующий этап (пять тысяч—три тысячи четыреста лет назад) — 14%. Тысячелетием позже — 25%. После 1500 года до н. э. — 40%. И по-прежнему все еще значительна — 31% — была доля диких растений. Так называемая неолитическая революция длилась тысячелетия. И тем не менее она была колоссальным скачком, величайшим переворотом.

Варшавский А.С.  Колумбы каменного века. М., «Знание»,1978 г., с. 94.

Catalog gominid Antropogenez.RU