Станислав Корнилов «Учёный на ТВ: как отстоять свои права»

Во-первых, кто является владельцем прав на интервью – это вопрос дискуссионный, и наши юристы-теоретики об этом спорят. Но в любом случае – моё мнение, я сейчас говорю о себе – я считаю, что безусловно то лицо, которое дает интервью, является автором этого интервью. Можно спорить, является ли и журналист соавтором (т.е. в соавторстве или нет), но человек, который дает интервью, конечно, является автором. Ведь по сути во время интервью происходит создание произведения.

Александр Соколов: То есть я сейчас говорю – это я создаю некое произведение?

Да, безусловно, потому что у нас произведением является любой результат творческой деятельности. Здесь творческая деятельность у нас налицо – независимо от достоинств, независимо от назначения и так далее – зафиксированная в некой объективной форме. Объективной формой в том числе считается и устная, не говоря уже о том, когда она фиксируется либо в записи, либо в тексте. Поэтому уже произнесенная устно (я сейчас тоже, собственно говоря, создаю произведение), относящаяся или не относящаяся к науке – это неважно, но это произведение. Я в этом убежден абсолютно.

Александр Соколов: И что это мне дает? Вот я пришел поговорил, что я теперь могу требовать?

Тут есть несколько аспектов. Первое, мы говорим об объекте авторского права, то есть произведение интервью. Второе, право на изображение, то есть когда ваше изображение используется в передаче. Третье, вопрос – будет ли это интервью искажено, как в ситуации с госпожой Медниковой. То есть что можно сделать?

У нас получается три аспекта. Если мы говорим о праве на изображение, здесь все понятно. Изображение можно использовать только с согласия гражданина. Но форма этого согласия у нас не определена, и следует из самого действия – вот я сижу сейчас перед камерой, соответственно, я понимаю, что меня снимают, и даю конклюдентное действие, то есть своим фактическим поведением я даю согласие на то, что меня снимают и что мое изображение будет использовано. С этим понятно.

Что касается объекта авторского права. Передача по своей сути это фильм, хоть и не такой большой, но тем не менее есть своя режиссура и так далее. Это называется у нас в Гражданском кодексе «сложный объект». Создатель сложного объекта, чтобы ваше интервью могло быть включено в этот объект – в фильм, в телепередачу, иначе аудиовизуальное произведение – так вот, он в любом случае должен получить у автора разрешение только лишь в письменной форме. На данный момент у нас законодательство однозначно устанавливает, что договор об использовании авторских прав произведения может быть заключен только в письменной форме. Четко сказано, что несоблюдение письменной формы влечет недействительность этого договора. Можно сколько угодно договариваться «Вася, я использую твою нетленку?» Вася сказал «можно», но на бумаге это не зафиксировано, соответственно, договора нет. И таких прецедентов много. Таким образом, если не заключается договор в письменной форме, то и включение в передачу интервью фактически незаконно. Там можно спорить, есть разные аргументы, но тем не менее это основное.

Александр Соколов: А есть вообще в России прецеденты, когда кто-то подал в суд и чего-то добился таким путем?

Если у нас тема здесь по поводу мифов, то я вставлю свои пять копеек как занимающийся авторским правом: один из мифов – это то, что в России авторского права нет. На самом деле оно есть и очень даже законодательство у нас разработано, работает и действует. Если есть желание, то люди свои права защищают.

Были ситуации, когда берут какие-то фотографии или какие-то тексты и используют в других произведениях без согласия автора – такие дела есть и авторы вполне защищают свои права. Есть порядок цитирования, то есть соблюдение/несоблюдение, объемы цитирования… в 10 минут я просто не успею это всё рассказать, но аргументы есть.

И третий момент, когда мы говорим об искажении, как случилось с Медниковой, что она, оказывается, согласна с…

Александр Соколов: Путем монтажа!

Да. В данном случае я считаю, что у нас есть статья 1266 Гражданского кодекса, которая говорит о праве на неприкосновенность произведения, то есть когда нельзя без согласия автора нельзя произвольно вносить какие-либо изменения. В этой же статье есть пункт 2, что если в результате этих изменений причинен ущерб деловой репутации или моральный вред, то у автора также есть возможность защищать свои права. Это мое убеждение, и я об этом писал, но повторюсь: в результате монтажа и в результате того, что было сделано изготовителями программы, когда получилось, что Медникова согласна с их мнением, с которым она на самом деле не согласна, у нее были все основания для подачи в суд.

Кроме части 4 Гражданского кодекса, которая посвящена интеллектуальным правам, у нас есть еще «Закон о СМИ». Там предусмотрено для любого гражданина право на ответ либо право на опровержение. То есть когда в СМИ распространена некая информация, то гражданин может обратиться в это СМИ, которое обязано (понятно, что есть случаи, когда не обязано, это уже судебный вопрос) разместить опровержение либо ответ человека, в отношении которого была распространена информация, не соответствующая действительности. Так что бороться можно.

Александр Соколов: Хотелось бы, чтобы у нас такие прецеденты появились. Если бы кто-то из ученых хоть раз отстоял свои права в суде… Как вы думаете, это возможно вообще в ближайшем будущем?

Давно сказано: «Никто не даст нам избавленья: Ни Бог, ни царь и не герой». Тут всё зависит от самих ученых. Если они посчитают это необходимым, то пожалуйста. Всё в руках ученых.