Слоны и смерть

Для статистика смерть лишь цифра, указывающая на динамику популяции, и причины смерти анализи­руются только ради уточнения ее относительного зна­чения. Для слона, как и для человека, смерть приобре­тает иное значение, поскольку она оказывает влияние на поведение живых. Они объединены крепкими семей­ными узами и прилагают максимальные усилия, чтобы помочь больным пли умирающим родичам.

Многие ученые-зоологи, в том числе и Чарлз Дар­вин, считали, что животные испытывают сильные эмоции. Не сомневаюсь, что, когда умирает слон, осталь­ные испытывают чувство, которое мы называем гру­стью. Увы, наука пока не может измерять или просто определять эмоции у человека, а о животных и говорить нечего.

Слоны не прекращают попыток помочь собрату и после его смерти. Однажды, когда мы с Мходжей иска­ли новые дороги в лес Маранг, мы услышали крики попавшего в беду слоненка где-то на высоте двухсот-трехсот метров на склоне эндабашского обрыва. Они доносились слева; мы осторожно подобрались по кру­тым склонам к тому месту, откуда доносились крики. Сквозь густую листву виднелась голова самки, лежащей в неудобной позе на земле. Глаз ее был открыт, но она не шевелилась. Передо мной высилось дерево, и я взо­брался па него.

Моим глазам открылась печальная картина. Взрослая самка лежала на боку, ее задняя нога застряла между скалой и толстым деревом. Голова откинулась назад под невероятным углом. Она была мертва. Рядом стояли три слоненка разных размеров. Самый старший постанывал и изредка издавал протяжные крики. Вто­рой стоял неподвижно, уткнувшись головой в тело ма­тери. Самый маленький слоненок, ему еще не было и года, делал жалкие попытки сосать мать. Потом стар­ший опустился на колени и стал подталкивать головой и крохотными бивнями труп, тщетно пытаясь сдвинуть его. Я наблюдал за ними четверть часа. Потом порыв ветра донес до них мой запах, и они медленно удали­лись.

Я подошел к трупу. Он еще был теплый, и мухи пока не завладели им. Значит, трагедия случилась сов­сем недавно. При падении слониха сломала несколько деревьев и вывернула из земли крупные камни. Мы взобрались но склону метров сто тридцать, до точки, где остались следы ее последних шагов. Она ступила в яму, прикрытую зеленью, потеряла равновесие, ска­тилась вниз, ни за что не зацепившись, и осталась ле­жать неподвижно. Слонята с большим трудом отыскали ее, совершив дальний обход из-за крайне неудобной местности.

Они, казалось, не понимали, что она мертва, но чувствовали что-то неладное, а быть может, и не ве­рили в необратимый характер ее смерти.

Гарвей Кроз и его приятель-фотограф видели в Се­ренгети, как умирала старая самка среди семейной группы. Она агонизировала почти весь день в прекрас­ном уголке, изрезанном долинами, где мы обездвижили молодого самца. Вначале Гарвей заметил, что она с трудом плелась за группой; когда слониха упала, все окружили ее, вложили по очереди кончик хобота ей в рот и подтолкнули, пытаясь поднять. Больше всех при­лагал усилия самец, случайно оказавшийся с самками и малышами; несколько раз он отгонял других и в одиночку помогал агонизировавшему животному. Слониха умерла среди родных, и они несколько часов остава­лись около нее. Самец, чьи усилия оказались бесполез­ными, показал пример совершенно уникального поведе­ния. Он взгромоздился на мертвую самку, словно хотел совокупиться с ней, а затем вместе со всеми удалился. И только одна самка, по-видимому имевшая с умершей слонихой особо тесные связи, задержалась надолго и нехотя ушла лишь с наступлением ночи.

Билл Вудли, смотритель национального парка Абер-дэр в Кении, оказался свидетелем еще более порази­тельной привязанности к мертвому животному. Самки и малыши защищали труп убитой молодой самки трое суток. Удивительный рассказ приводит Ренни Вер в своей книге «Африканский слон». Мать не бросала раз­лагающийся труп своего новорожденного слоненка и несколько дней несла его па бивнях. Насколько мне из­вестно, только самки бабуинов таскают по неделе и более труп своего детеныша.

Такая реакция на безжизненное тело помогает спа­сти тех слонов, которые просто потеряли сознание. Спа­сители заинтересованы в выздоровлении больного жи­вотного, которое снова начинает играть отведенную ему роль в семейной группе. Оно опять занимается воспи­танием и совместной защитой молодых, а если это мат-риарх, то она остается главой и в трудные минуты всю семью выручает накопленный ею опыт. Зоологу, воспи­танному на традициях естественного отбора, ничего не остается, как объяснять внешне альтруистическое пове­дение спасителя последующими выгодами для него; если какое-то животное пытается спасти другое, его по­ведение можно объяснить стремлением сохранить соп­леменника, то есть животного той же крови и с той же наследственностью.

Труднее найти разумное объясне­ние невероятному, почти магическому влиянию на сло­нов даже совсем разложившихся трупов.

После десяти дней гниения под акациями древесной саванны четвертая сестра Торон превратилась в чер­ную полость, обтянутую кожей, сквозь которую торча­ли кости. Ноги были объедены гиенами. Я каждый день отмечал, с какой скоростью происходит процесс разло­жения. После дождей процесс пошел быстрее, и через несколько недель почерневшие волокна, бывшие ранее содержимым ее желудка, должны были скрыться под травой и кустами.

Утром десятого дня в разреженный лес Ндалы яви­лись южные слоны. Какова будет их реакция на труп слона? Я поставил «лендровер» неподалеку от останков и стал выжидать. Через некоторое время появилась матриарх Клитемнестра со своей семьей. Это были свирепые жители юга, и их владения во многих местах пе­реходили во владения сестер Торон. Клитемнестра, ко­нечно, знала четвертую сестру Торон, Заметив мою ма­шину, она  развернула уши и косо глянула в мою сторону, а затем спокойно продолжила свой путь. Я знал ее четыре года, и за это время ома стала заметно терпимее относиться к машинам. Слоны, за исключени­ем непримиримых сестер Торон и некоторых других, свыклись с туристским бумом и все большим количест­вом автомашин, появлявшихся даже в самых диких уголках парка. Клитемнестра сделала еще несколько шагов, и вдруг ветер донес до нее запах трупа. Она развернулась, вытянула хобот, словно копье, расставила уши, как два больших щита, и двинулась прямо на за­пах, похожая на некий средневековый снаряд. За вей двигались три другие самки; все, с беспокойством под­няв головы, окружили труп. Вначале они осторожно принюхались, поводя хоботами. Затем прошлись вдоль тела, трогая и исследуя каждую торчащую кость. Бив­ни вызвали особый интерес. Самки подняли их куски, повертели и бросили. Все это время они знали о моем присутствии. Еще ни разу они не стояли так близко ко мне. Вдруг одна из молодых самок сделала два шага в мою сторону и с гневом тряхнула головой; остальные переняли ее настроение. Они приняли несколько неубе­дительно угрожающих поз и удалились. Я пожалел, что устроился так близко от трупа; думаю, не будь меня здесь, они еще долго занимались бы исследованном ос­танков.

Часто рассказывают о кладбищах слонов, о месте, куда они приходят умирать. Но сей миф не соответст­вует действительности.

Мне приходилось находить трупы слонов на всей территории парка. Также ходили слухи, что слонов очень интересуют трупы их сороди­чей; очередная сказка, подумал я и выбросил это из го­ловы. Однако теперь, увидев собственными глазами по­ведение слонов, стал разыскивать серьезные свидетель­ства и первое подтверждение нашел у Дэвида Шелдрика. В 1957 году он писал о Цаво:

«По-видимому, можно считать доказанной странную привычку слонов таскать бивни своих умерших товари­щей. В Восточном Цаво хранитель собрал большое коли­чество бивней слонов, умерших как от стрел, так и естест­венной смертью. В большинстве случаев их находили в семистах-восьмистах метрах от трупа. В других случаях их разбивали о скалы или деревья. Может ли гиена от­тащить в сторону бивень, весящий иногда до 50 кило­граммов, и зачем ей это делать? Отсутствие меток зу­бов и разбитые бивни заставляют думать, что в винов­ники можно зачислить слонов».

Алан Мурхед привел высказывания Дэвида Шелдрика в «Санди Таймс», но позже Ричард Кэррингтон утверждал в своей книге «Слоны», что это всего-навсе­го африканская сказка... и в основе ее лежат племенные легенды, а свидетелей такого поведения слонов нет. Однако факты продолжали накапливаться. Например, вот что наблюдали в 1958 году в одном национальном парке Уганды:

«Около Параа пришлось убить слона с серьезным ранением передней ноги. Тут же к трупу подошли два слона. Они медленно обошли вокруг трупа, тщательно обследуя его кончиком хобота, но не касаясь убитого животного. Затем один из них предпринял несколько тщетных попыток извлечь бивни».

Поведение Клитемнестры и многие другие факты убедили меня в необходимости провести простейший опыт и проверить, действительно ли живые слоны про­являют особый интерес к костям мертвых собратьев. Увиденное вряд ли относилось к случайностям. Найдя останки слона, я перевез кожу, бивни и кости к водое­мам реки Ндала, куда на водопой ходило множество семейных групп. В большинстве случаев, найдя кости, слоны приходили в сильнейшее возбуждение: задирали хвосты, разводили уши в стороны, толпились вокруг, занимались подробным изучением находки, поднимали одни кости и переворачивали ногой другие. Обычно они образовывали столь плотный круг, что не было видно, чем они занимались, только изредка над их головами вздымалась какая-нибудь кость. Реакция шести групп из восьми, прошедших мимо костей около реки, еще больше усугубила тайну поведения тех двух групп, ко­торые не обратили внимания па кости, словно их и не существовало.

Позже, во время съемок телефильма о жизни слонов Мапьяры, мы провели сходный опыт в разре­женном лесу Ндалы. На этот раз решили разложить кости на одной из самых оживленных троп, а киногруп­па спряталась с подветренной стороны, откуда с по­мощью телеобъектива можно было снять всю сцену, не тревожа слонов. Я использовал останки самца, убитого в южной части парка во время его набега на кукуруз­ное поле. Минут через двадцать появилась большая группа самок и малышей под предводительством суро­вого матриарха — это были Боадицея и ее семейство. Вначале казалось, что группа пройдет мимо, ничего не заметив. Затем дуновение ветерка донесло до слонов за­пах трупа. Семейная группа разом повернула, и все осторожно, но решительно окружили труп. Первый ряд, став плечом к плечу, подошел к останкам вплотную. Десять извивающихся хоботов,   похожих  на черных разгневанных  змей, поднимались и опускались, уши беспокойно шевелились. Каждый слон, казалось, стре­мился первым коснуться костей. Затем они приступили к тщательному обнюхиванию. Некоторые кости они ти­хонько передвигали кончиком ноги. Кости стукались друг о друга, словно деревяшки. Особое внимание при­влекли бивни; слоны поднимали их, брали в рот и пе­редавали друг другу. Юный самец ухватил хоботом тяжеленный тазовый пояс и протащил его метров пять­десят, а потом бросил. По очереди они перекатывали череп. Вначале к скелету могли подойти лишь самые крупные животные. Боадицея приблизилась позже дру­гих; растолкав всех, она пробилась в центр, подобрала один бивень, покрутила с минуту пли две, а потом уне­сла во рту. За ней двинулись остальные. Многие сло­ны тащили во рту кости, которые побросали метров через сто. Вирго ушла последней. Заметив меня, она подошла, держа во рту ребро, покачала хоботом и уда­лилась.

Слоны, уходящие вместе с костями, напомина­ли некроманов, собирающихся на какую-то церемонию, и производили странное впечатление.

Джордж Адамсон в своей книге «Бвана Гейм» («Господин дичи») приводит любопытный вариант от­ношения слонов к останкам. Ему пришлось убить сло­на, входившего в группу самцов, когда он преследовал человека с явным намерением убить его. Разрешив ме­стным жителям забрать столько мяса, сколько им на­до, Адамсон перевез останки на километр от места про­исшествия. В ту же ночь слоны нанесли визит трупу, подобрали лопатку и берцовую кость и перенесли точ­но на место смерти животного. Трудно сказать, были ли это его вчерашние компаньоны, но если перенос ко­стей на место смерти не случайность, он, по-видимому, имеет значение для слонов.

Наблюдения Нэна Паркера еще раз подтвердили, что слоны умеют находить место смерти сородича, даже если его останки были перенесены в другое место. Од­нажды, когда Паркер с самолета гнал небольшую се­мейную группу, предназначенную для кроппинга, на охотников, они вдруг повернули и подошли к месту, где земля казалась выгоревшей. Паркер вспомнил, что это были останки слона, которого он «ликвидировал» три недели назад. Хотя слонов беспокоило присутствие самолета, они остановились и несколько минут хобо­тами исследовали это место, а затем двинулись навстре­чу своей судьбе.

Наряду с привычкой обнюхивать и переносить ко­сти вызывает удивление и поведение слонов, которые занимаются «похоронами». Мне не довелось видеть «похорон», но существует множество рассказов достой­ных доверия наблюдателей, так что подобное поведение можно принять за достоверный факт. Слоны хоронят умерших, а случается и живых, даже если это не их собратья. Приведу несколько примеров.

Джордж Адамсон рассказывает о происшествии с одной старой женщиной из племени туркана, которую он знал лично. Слоны похоронили ее заживо. Однажды вечером она с сыном возвращалась домой. Сын ее за­держался, а ей велел идти дальше. Полуслепая стару­ха вскоре заблудилась. После захода солнца она легла иод деревом и уснула. Через несколько часов ее раз­будил слон, который стоял рядом и водил хоботом вдоль ее тела. Она застыла, оцепенев от страха. Вско­ре подошли другие слоны и набросали на нее груду вет­вей с соседних деревьев. Старуху нашли наутро: сла­бые крики женщины услышал пастух и освободил ее из-под веток.

Профессор Гржимек приводит четыре рассказа о слонах, самцах и самках, которые накрывали растения­ми или землей убитых ими людей.

«Героем» самого лю­бопытного из этих случаев был один самец. Произошло это в 1936 году в национальном парке Альберт (ныне Вирунга). Некий турист с фотоаппаратом подошел к одному самцу, несмотря на неоднократные предупреж­дения, что это животное чрезвычайно опасно. Турист же проявил упрямство, и слон напал на него. К несча­стью, человек хромал и не успел убежать. Служащему парка удалось заснять момент, когда он повернулся, чтобы броситься прочь. Слон догнал человека и хобо­том сбил его с ног. Свидетели происшествия утвержда­ют, что он умер, еще не коснувшись земли. Но слон для большей верности опустился на колени и ударом бивня под лопатку пронзил тело. Когда люди верну­лись на место трагедии, тело туриста было прикрыто растениями. Мне посчастливилось встретить профессо­ра Л. Ван ден Берга, который отомстил за смерть ту­риста, выследив и застрелив животное-убийцу. Выяс­нилось, что причиной агрессивного характера слона была глубокая загноившаяся рана на голове, по-видимому, от пули.

Но слоны хоронят не только трупы людей. В отчете 1956 года одного из кенийскнх парков описывается случай с трупом носорога, которого, судя по окружав­шим его следам, слоны тащили за собой какое-то время, а затем прикрыли травой и ветками.

Еще один исследователь, Джордж Шаллер, расска­зывает в книге «Олень и тигр» о сходном поведении ин­дийского слона. Шаллер привязал к дереву буйвола в качестве приманки для тигров. Тигрица убила жертву и со стороны принялась наблюдать за пиршеством тиг­рят. Вскоре из зарослей появился слон. Тигрята убе­жали, а слон наломал веток и прикрыл ими останки буйвола.

Существуют рассказы и о похоронах слонами своих сородичей. Майлс Тернер некогда был профессиональ­ным охотником. Во время одного сафари его клиент убил крупного самца, входившего в группу из шести животных. Живые слоны тут же окружили убитого. Майлс сказал, что через несколько часов слоны разой­дутся, и предложил отойти подальше и перекусить. Когда они вернулись, около трупа находился только один самец. Охотники отогнали его. Подойдя к трупу, они с удивлением увидели, что рана залеплена грязью, а туша засыпана землей и листьями.

Ирвин Басе, один из первых ученых, занимавшихся экологией слонов, наблюдал сходный факт в Уганде, но здесь героями оказались самки и малыши. Ему надо было обездвижить слона и закрепить на нем радиопе­редатчик. Операция не удалась, но зато он сделал цен­ные наблюдения. Для первой же выбранной самки доза оказалась слишком большой. Остальные члены группы образовали защитную когорту и не подпустили его к животному, которое умерло, поскольку он не смог вве­сти ей противоядие. Матриарх группы увела слонов, а затем вернулась и накрыла погибшую слониху ветвями и травой.

В заключение приведу рассказ этолога Вольф-Дн-трнха Куме, наблюдавшего за африканскими слонами в зоопарке Кроненбурга, в Германии. Когда самец ста­новился агрессивным, он начинал бросать через ограду в ученого солому и разные предметы. Однажды Куме улегся на землю по другую сторону ограды. И слон на­бросал столько соломы, что полностью накрыл ею ле­жащего человека.
 

Дуглас-Гамильтон И. и О. Жизнь среди слонов. М., «Наука», 1981 г., с. 241-249.