Древнегреческий историк Фукидид (454 - 396 до н.э.), во имя исторической правды решительно отвергает все мифическое и сказочное. «События войны я не считал уместным излагать так, как услышал о них от первого встречного, или руководствуясь своим личным мнением; я присутствовал при них лично или, узнав от других, рассмотрел их одно за другим с максимально возможным усердием. Это было трудным делом, потому что очевидцы передавали события по-разному, как подсказывала им память и расположение к одной из воюющих сторон. Возможно, отсутствие сказочного сделает повествование менее привлекательным для аудитории, но мне будет достаточно, если его сочтет полезным тот, кто пожелает получить ясное представление о случившихся событиях и тех, идентичных или похожих, которые в том же самом или подобном виде могут произойти по свойству природы человека». Источник
Быстро или медленно заселялась Полинезия?
Научный редактор АНТРОПОГЕНЕЗ.РУ, к.б.н., доцент кафедры антропологии биологического факультета МГУ им. Ломоносова
Специально для портала "Антропогенез.РУ".
Авторский проект С.Дробышевского. Электронная книга даст читателям базовую информацию о том, что известно современной науке о древней родословной человека.
Источник: T. D. Stewart. The Skull of Vendovi: A Contribution of the Wilkes Expedition to the Physical Anthropology of Fiji // Archaeology & Physical Anthropology in Oceania, Vol. 13, No. 2/3 (Jul. - Oct., 1978).
На протяжении XX века большинство исследователей сходились на том, что, какими бы маршрутами ни двигались предки полинезийцев, они должны были совершать их быстро. Такая концепция получила яркое название "скоростного экспресса" (Беллвуд, 1986; Bellwood, 1978; Diamond, 1988). Судя по современному ареалу и немногочисленным палеоантропологическим останкам, меланезоиды уже населяли всю северную часть Меланезии в то время, когда предки полинезийцев двигались вдоль неё. Поскольку расовые отличия от меланезоидов вполне очевидны, слишком сильного смешения не было. Показательно, что при специфической внешности протополинезийцы, очевидно, говорили на восточноавстронезийских языках, близких к языкам меланезийцев-австронезийцев. С другой стороны, меланезийцы-австронезийцы населяют тоже в основном побережье островов. Возможны два варианта развития событий. Либо исток обеих общностей лежал в близкой области Индонезии, что обусловило лингвистическое родство, но островной характер расселения ещё на прародине обеспечил внешние различия. Либо же протополинезийцы в ходе своих миграций так культурно повлияли на прибрежных папуасов, что те перешли на новые языки, но существенного физического смешения, тем не менее, не происходило. Если придерживаться такой версии, то полинезийцы должны быть больше похожи на индонезийцев с некоторой примесью меланезоидов. В подтверждение привлекались все данные, свидетельствующие о монголоидном или протомонголоидном прошлом полинезийцев.
Против можно выдвинуть многочисленные и глубокие сходства полинезийцев и меланезоидов, труднообъяснимые в случае быстрых мимолётных контактов.
Другой взгляд на проблему у сторонников концепции "медленного плавания" (Irwin, 1992; Oppenheimer et Richards, 2001). Согласно им, продвижение предков полинезийцев по западной части Океании было весьма неторопливым, растянутым на века и даже тысячелетия: с 6 до 3,5 тыс.л.н. По пути они богато взаимодействовали с аборигенами – культурно и биологически, в результате чего на западные острова Полинезии прибыли уже сильно метисированные группы; или же исходный вариант вовсе не был тесно связан с монголоидами. Собственно же полинезийская раса со своими специфическими чертами и пониженным разнообразием сложилась в ходе последовавшей длительной изоляции на Тонга и Самоа, а в ещё большей степени – в результате многократных "эффектов основателей" и других проявлений генетико-автоматических процессов при освоении большей части Полинезии. С этой позиции полинезийцы рассматриваются как метисная раса с преобладанием меланезоидного компонента, наложившегося на возможно исходный азиатский, но дополнительно видоизменённого множественными специфическими чертами. Аргументами "за" служат датировки археологических слоёв и крайняя генетическая близость полинезийцев и меланезийцев-австронезийцев, "против" – явные азиатские корни культуры лапита и монголоидные генетические следы у полинезийцев при явном их отсутствии на всём пути от Новой Гвинеи до Фиджи включительно – странно, если на протяжении столетий меланезоиды примешивались к протополинезийцам, но обратных связей не было.
Решением дилеммы, по мнению многих исследователей, может служить уже упоминавшаяся "тройная модель".
Первоначально могли неспешно расселяться меланезоиды, говорившие на австронезийских языках, в ходе изоляции в Западной Полинезии у них сложился специфический комплекс, а монголоидные черты добавились от новых, гораздо более поздних мигрантов из Микронезии.
Существуют и иные точки зрения. Крайним вариантом является "модель меланезийского происхождения", согласно которой культура лапита и, соответственно, предки полинезийцев появились на меланезийской основе без какого-либо азиатского влияния (Allen, 1984; White et al., 1988).
